Барон замолчал, с вызовом глядя на старика в плаще-хамелеоне, хотя тот и не пытался оспаривать заслуги рода Заклевских.

Воспоминание о кровавом ужасе Карбакии вызвало сильнейший зуд в районе клейма. Охотник поскреб литеру и исподлобья глянул на Стеллиного внука. Юноша вздрогнул, однако взял себя в руки и представился, подражая тону старших товарищей:

– Карлес Чирроке, аспирант Арабайского Университета Медицинских Искусств, бакалавр хирургии.

Руки он не подал. Охотник не удивился. К вопросам чести бастарды, пусть даже и признанные, относились с повышенным вниманием. Хотя, в подобном поведении могло скрываться нечто иное.

– Счастлив знакомству, Карлес. Медицина – достойная уважения стезя. Даже для внука Черного Сокола…

– Вы хотели сказать, для шлюхиного сына?!

– Не хотел, – Охотник обругал себя за прямоту. – Если мои слова вас оскорбили – приношу извинения. Вашу бабушку я знаю с пеленок и всегда считал достойной женщиной, несмотря на ее специфический способ добывания монет. Скажу больше, будь судьба благосклоннее, я мог оказаться ее отцом…

Брови Карлеса Чирроке взлетели на середину лба.

– Что это значит, сударь?

– К моему глубочайшему сожалению уже ничего.

Карлес насупился. Шарманщик пил, остальные молчали, и Охотнику, несмотря на нелюбовь к риторическим упражнениям, пришлось солировать.

– Мастер Верра, милсдарь барон, доктор Чирроке. Я вижу, что попал в достойную компанию. Я бы снял пред вами шляпу, но, увы, предпочитаю не носить головные уборы…

– А вот я – ношу и с превеликим удовольствием снимаю! – расхохотался Шарманщик и проделал своим широкополым чудовищем сложную приветственную фигуру.

Собравшиеся не поддержали шутку. Барон Заклевский подергал острую бородку. Мастер Верра кашлянул. Карлес сидел напряженный и нахохлившийся, похожий на мокрого воробья.

– Как я уже сказал, – продолжил Охотник. – Знакомство с вами доставляет мне истинное удовольствие. Нам стоило встретиться в другое время и в менее напряженной обстановке. Однако, мы здесь. Наша гостеприимная хозяйка намекнула, что вы хотели о чем-то со мной побеседовать?

Заговорщики переглянулись.

– Не хочу тратить время на пустословие, скажу прямо, – начал Заклевский. – Мы предлагаем вам присоединиться к нашему… сообществу…

– Дижон хотел сказать, – поддержал соратника Валиант Верра. – Мы просим вас присоединиться к нашей борьбе.

Охотник покачал головой.

– Я бесспорно тронут оказанной честью, но сперва хотел бы узнать суть вашей… борьбы. Проникнуться идеей, если можно так выразиться.

Мастер Верра нахмурился.

– Стелла ничего вам не объяснила?

Охотник виновато улыбнулся.

– Кое-что, но, боюсь, этого недостаточно для принятия столь ответственного решения. Независимость, справедливость, свобода… Это просто слова, что отдают, в контексте происходящего, ароматом авантюризма и влекут за собой весомые неприятности. Проблемы даже, или беды. Больше конкретики, уважаемые. Мне нужны детали. Общая стратегия, тактические выкладки. Элементарный план действий, в конце концов. Из того, что мне пока известно, ваша затея – мероприятие безнадежное. А учитывая бурную деятельность Имперского Сыска и топот солдат Северной Армии – форменное самоубийство. Я незнаком с их командиром лично, но слухи рисуют герцога Леграно талантливым полководцем…

– Кровосос – талантливый полководец?! – взвился Карлес. – Да он просто мясник, бесчеловечный убийца! Скажите, сударь, какие сражения Рудольфо Мерри выиграл? Где проявил свой полководческий гений?

– Восстание корабельщиков в Восточной Усилии?

– Не стоит сравнивать битву с истреблением! – хмыкнул барон Заклевский. – В Усилии солдаты Кровососа убивали безоружных. В Усилии им противостояла неорганизованная толпа, не имеющая ни четкой цели, ни грамотного руководства…