Васька успел сделать всего лишь три шага по синей ковровой дорожке, как едва ли не в лоб столкнулся с каким-то пассажиром. Но, если судить по его армейским бриджам и подтяжкам, а также по нижней армейской рубашке, то этот пассажир был военнослужащим, да и к тому же не в малых чинах. Он остановился и у Васьки поинтересовался

– Извини, лейтенант, но там свободно?

– Что? – Васька не понял вопроса. – Извините, но что именно вы имели в виду?

– Я поинтересовался только тем, свободен ли туалет в том конце вагона?! Извините за глупый вопрос в такой поздний час ночи!

Этот человек прижался к стене Вагона, освобождая Ваське проход. В долю секунды Василий успел сообразить, что если мина взорвется, то этот человек в туалете погибнет, почем зря!

– Там сейчас занято! Идите в противоположный конец вагона! – Быстро проговорил Васька.

Поблагодарив, человек развернулся и отправился в противоположную сторону. Что-то в этом человеке Ваське показалось очень знакомым, но он, как ни пытался, так и не смог вспомнить ни его имени, ни его звания.

В купе он, молча, разобрал свою кровать на нижней полке. Но прежде чем раздеться и лечь в нее, Васька принялся изучать оружие патрульных. Пока он перетаскивал трупы, Владимир Иванович собрал все их оружие, разложил его на предоконным столике. Оба карабина Симонова он без каких-либо разборов выбросил в окно, предварительно опустив вниз его стеклянную раму. Туда же последовали штыки-ножи к карабинам, подсумки с патронами. Пистолеты Наган и парабеллум, принадлежавшие капитану, Васька предварительно показал Решетову. Но тот на его предложение лишь отрицательно показал головой, сказав:

– Обойдусь своим пистолетом ТТ!

После минутного раздумья оба эти пистолеты были тоже выброшены в окно. Ваське с ними было бы опасно появляться в Берлине! Там всякое могло бы произойти, поэтому ему было бы лучше вообще избавиться от подозрительных вещей. Но вот от гаванской сигары, которая оказалась одновременно и ручкой, и однозарядным пистолетом он решил не избавляться. Он себе ее оставил. Не поленился прошел к своему кожаному пальто, пистолет-ручку спрятал во внутренний карман своего пальто.

Когда Васька снова вернулся к предоконному столику, то на нем лежали ничего не говорящие, они были без фотографий, две красноармейские книжки сержантов, а также командирская книжка капитана. Несколько раз прочитав текст солдатских книжек, Василий так и не смог принять решения о том, что с ними делать? Сохранить или выбросить в окно? Но его вопросительный взгляд полковник Решетов снова отрицательно покачал головой. Тогда подал внутренний голос Альфред Нетцке:

– Полагаю, что тебе следует сохранить эти документы! Когда прибудем в Архангельск, то отправь их почтой своему следователю Татьяне Метелиной. По крайней мере, чекисты смогут разобраться в том, где и кем эти красноармейские книжки были изготовлены.

После этого Ваське ничего не оставалось делать, как раздеться и лечь в постель. Вслед за ним начал раздеваться Владимир Иванович. Перед тем, ка залезать на верхнюю полку, он выключил общий свет в купе и легко, слово хорошо натренированный спортсмен, вспрыгнул на свою верхнюю полку. Видимо, полковник сильно переволновался в связи с произошедшими в их купе событиями. Он практически мгновенно заснул, вернее было бы сказать, впал в забытьи. Но при этом начал громко и размеренно храпеть. Такого подвоха с его стороны Васька не ожидал. Ему пришлось здорово постараться для того, чтобы заснуть на двухтысячном слонике.

К пересчету слонов в караване, когда он не мог заснуть в детстве, его научил отец! Когда Васька дурачился, не засыпал, то родитель ему предлагал вообразить картину, когда по бесконечной африканской саванне бредет караван слонов. Сын же должен пересчитать, сколько слонов было в этом караване. И тогда Васька их пересчитывал до тех пор, пока его глаза не смыкались, пока он не засыпал!