Изнутри дом был без всяких изысков. Разделён всего на две просторные комнаты, кухня с массивным столом из необструганных досок, и зал-он же спальня, с расположенными широкими лавками вдоль стен, поверх накрытых звериными шкурами. Сперва пошарив по сусекам, я отыскал котелок с задубевшей гречневой кашей, которую тут же слопал даже того не заметив. Напился воды из колодца и завалился спать прямо на земляной пол. Ложиться на лежанки мной только что погребённых я не стал. Также, в целях безопасности, не стал затапливать печь, чтоб не привлекать к себе излишнего внимания. А наглухо забаррикадировав входную дверь с окнами, зарылся в какие-то звериные шкуры в самом дальнем углу комнаты. Стараясь совершенно не думать о том, что здесь недавно произошло. Дневная усталость и напряжение взяли своё и вскоре я всё же уснул.

Пробуждение же было не из приятных. Открыв глаза, когда едва рассвело, я сразу же вспомнил всё, что было вчера. И жалея, что это не страшный сон, решил вновь пройти по другим домам в поисках чего-то съестного, перед тем как свалить отсюда подальше. Найдя небольшой матерчатый мешок, чем-то напоминавший солдатский вещь-мешок, бросал в него всё, что попадалось под руку, и было более-менее съедобным.

К моему сожалению, оружия среди прочего, я так и не нашёл, не в одном из домов, не забыв проверить так же и дворовые постройки. Но ничего кроме дохлой скотины с роящимися над ней тучей мух, там не было. Не то, чтоб ружья, даже какого-нибудь захудалого обреза, и того на весь околоток не сыскалось. Зато наткнулся на настоящий лук со стрелами, что были практически в каждом доме, да пару добрых ножей, что больше походили на здоровенные тесаки.

Посмотрев на всё это добро, я решил оставить свой планшет за ненадобностью. Вместо него повесил на плечи вещь-мешок, в который также бросил кожаный бурдюк с водой, позаимствованный у мёртвых хозяев, и немного харчей, которые только сумел отыскать. Поверх него закинул скатанное в рулон шерстяное одеяло, которое будет мне совсем не лишним в лесу. На поясной ремень, который некоторые почему-то зовут портупеей, повесил ножи, достигавшие своей длинной мне чуть ли не до колен. И немного подумав, набил полный колчан стрелами, прихватив так же один из луков. И поспешил поскорее убраться отсюда, как можно дальше. Намереваясь, как только выйду из леса на свет божий, немедленно сообщить о случившемся здесь.

С противоположной, от стороны, которой я сюда пришёл, виднелась небольшая просёлочная дорога. И я решил двинуться в том направлении. Ведь должны же были эти селяне иметь хоть какое-то сообщение с большим миром. Только благоразумно решив не светиться на самой дороге, я двинулся на небольшом удалении от неё. Чтоб не потерять её из виду и не повстречать не дай бог того, кто натворил здесь столько бед. Так я шёл до самого вечера. Изредка приближаясь к дороге, чтоб проверить не сбился ли я с пути. И убедившись, что дорога никуда от меня не делась, уходил обратно, подальше в лес.

Заночевал я на небольшой полянке. Разведя костёр, вытряхнул содержимое своего вещь-мешка рядом. По дороге я изгрыз приличное количество сухарей, что удалось отыскать в домах. Если бы ещё немного задержался, и хорошенько там пошарил, то я уверен, что съестного нашлось бы намного больше. Но и так мой провиант был не таким уж и маленьким. Благодаря тому, что я так удачно споткнулся об крышку погреба, в котором и разжился припасами. В данный момент я располагал двумя краюхами уже чёрствого хлеба, довольно большим куском сыра, ещё оставалось немного сухарей, кусок вяленной говядины и четыре репы. Репы было довольно много, но я всё равно не смог запихнуть её больше в мешок, а её ещё нужно было бы как-то нести. Но самое главное, я нашёл соль. Прикинув, что этого добра мне хватит минимум на два-три дня, я немного повеселел. Но и про охоту забывать не собирался.