Джентльмены оценили шутку, а я поняла, что господин женат, но не отказывает себе в удовольствие вовсю пофлиртовать с такими вот «потерянными» на приеме молодыми девушками. И кольца при всей ювелирности не носит. Впрочем, общество сейчас относится к этому более лояльно, чем тридцать лет назад.

– Так вы ко мне? – заинтересованно посмотрел на меня мужчина, являющийся хозяином вечера.

– Всегда было любопытно увидеть человека, на дивиденды от акций которого я покупаю себе дорогие туфли.

Каламбур был оценен, как и лодочки от Джилли Чу.

– Леди интересуется финансами? – как-то по-другому посмотрел на меня Маск.

– Немного. Джоан Андерсон, – протянула я руку на мужской манер.

– Или дело все же в туфлях, – усмехнулся он, пожимая мою. Было видно, что деловой жест с девушкой ему был не люб. Но раз уж я сама выбрала такую стратегию, придется ему ее поддержать.

– Последние явно играют в моей мотивации немалую роль.

– Замотивированные женщины – это прекрасно. Чем вы занимаетесь?

– Пишу об интересных людях, – туманно отозвалась я. Признаваться так в лоб в том, что являюсь журналистом, человеку, который на дух не выносит репортеров, было бы грубой ошибкой. Надо готовить клиента аккуратно. Да так, чтобы он сам не понял, что его проинтервьюировали.

– Так вы писательница? – вклинился Крейслер, стоявший рядом, с интересом и какой-то досадой прислушивающийся к нашему разговору. Похоже, мужчина был уже не так рад, что всех знает. А «рыбка» может ускользнуть к другому «рыболову».

– Наверное, можно и так сказать.

– В каком же жанре вы пишете, Джоан? – спросил Маск.

– Пожалуй, это можно назвать драмой и биографическими заметками.

– Любопытно, – отозвался Крейслер.

– Джулиан, кажется, миссис Крейслер, все же осчастливила нас своим присутствием, – посмотрел за спину мужчине Маск. И я увидела женщину, всю обвешанную украшениями, в темно-синем платье и белой пушистой накидке. Леди средних лет сверкала и крутила головой, явно кого-то разыскивая. Мужчина, являвшийся супругом блестящей леди, тут же поспешил «найтись». Я, уловив замысел, Маска наклонилась к нему, тихо проговорив:

– Ловко вы.

– Пожалуй, на биографию мне бы хотелось претендовать одному. Господа, простите нас, – быстро сориентировался мужчина, поймав их понимающие взгляды. И, положив руку мне на спину, проводил к отдельному высокому столику, где можно было выпить и откушать закуски, которые предполагали, что гости не напьются в хлам до ужина.

– Можем начать с экскурсии по винодельне. Что скажете? Вилле 200 лет, некоторые стены остались в первозданном виде, как их закладывали виноделы тех времен.

– Было бы любопытно, – позволила вести ему в беседе. Я еще успею задать свои вопросы. И только мы вышли, как Джеймса нагнал распорядитель.

– Господин Маск, необходимо ваше присутствие.

– Я занят, Стивен, – отмахнулся он от мужчины.

– Буквально пару минут. У нас экстренная ситуация, – лицо мужчины выражало тревогу.

Маску пришлось все же обернуться и уже мне:

– Ты не против? – перешел он на менее официальное обращение.

– Без проблем, – пожала я плечами и многообещающе улыбнулась.

Оставшись одна, я прислонилась к небольшому столику у стены в нише с каким-то пасторальным пейзажем и выдохнула. Самое трудное позади, осталось теперь аккуратно подвести к нужным мне темам «клиента».

Вилла правда была красивой. Высокие потолки, толстые стены из красного кирпича, арочные своды, дорогие бра и хрустальные современные люстры, мебель из красного дерева. Дорого и современно, несмотря на налет веков. Я поставила сумочку на резной столик. Сзади меня что-то звякнуло. Что это? Я посмотрела вниз. На резной столешнице, увитой виноградной лозой на тон светлее, лежало старинное кольцо, явно оставленное здесь кем-то из гостей. Наверное, я бы не обратила на него внимания, так как его было не разглядеть за статуэткой наездника, но вот древность вещицы не оставляла никаких сомнений. Истертое железо и странный орнамент, напоминающий арабскую вязь, манили и заставляли зрителя вглядываться. Повинуясь какому-то странному порыву и, откровенно говоря, безделью, я зачем-то взяла украшение и, просунув палец в него, посмотрела на свет. Вязь была насквозь, а внутри затягивал своей чернотой камень. Сколько же лет этой вещице? Не новодел. Однозначно. Странное чувство, что украшение нужно взять, почему-то не покидало меня. Внутри зарождалось желание одеть его и не снимать. На удивление оно точно село на палец и угнездилось там, будто могло растягиваться по воле владельца. Но в игре приглушенного света, я посчитала за блажь подобное «волшебство». Возможно, мой глазомер подвел на тему размера? От украшения меня отвлек шум. Около лестницы вниз в противоположной стороне коридора я услышала возню и, недолго думая, пошла на звук. Лестница, от которой раздавался шум, была обита красным ковром, как в старом итальянском кино, и в целом обстановка напоминала оную, а мой поступок походил на сценарий дешевого триллера, но я буду не журналистом, если не проявлю любопытство. Спустившись вниз, услышала голоса: