Мы вместе с дядей Суреном провожаем Машу на всё том же вокзале.

– Дядя Сурен, спасибо вам за всё! Спасибо огромное! – она троекратно целует его в обе щеки и ласково обнимает.

– Да ладно, девочка моя. Всё должно быть по-божески. Будь здорова и счастлива.

– Митенька… – теперь она обнимает и целует меня. – Спасибо тебе, хороший мой! Я буду о тебе всегда помнить.

Настроение у меня поганое. Понимаю, кого я сейчас теряю. Маши мне точно будет не хватать.

– Лучше напиши мне письмо. Как ещё можно… Хоть на почтамт. Я знаю – так делают.

– Ты хочешь, чтобы я тебе написала? – почему-то удивляется она.

– Очень!

– Я напишу. Обязательно!

Поезд трогается. Мы с дядей Суреном машем вслед.

– Дима, а деньги Мане на дорогу… ты дал? – вдруг спрашивает меня он.

– Ну да… Я же ведь заработал! Я не хотел, чтобы она снова…

– Эх, дети-дети… Ладно, разберёмся, – дядя Сурен обнимает меня за плечо, и мы идём к выходу.

Мы вместе с дядей Суреном подъехали к одному из его ларьков. Ох, ничего себе! Ну и дыра… Видимо, какой-то пьяный козёл на своей тачке разворачивался и задом в этот ларёк въехал. Тётка, которая там работает, перекладывая коробки, пытается отделить пострадавшее от непострадавшего.

– Вот беда… – бормочет хозяин, рассматривая разбитую стенку и испорченный товар. – То там отстегни, то там… А тут ещё и ремонтируй… Беда…

Да… Не повезло дяде Сурену. Хороший мужик, и вот так ему получилось.

Смотрю по сторонам. Надо найти хоть какой-то материал, чтобы пока дыру заделать. А то всё содержимое ларька вынесут. Ага! Вон, похоже, какая-то старая мебель валяется. Может пригодиться. Ясно – новую купили, а старую просто так выкинули.

– Дядя Сурен, я сейчас! – и направляюсь к случайной помойке. Вообще раньше в нашем городе чисто было, а теперь, как началась вся эта торговля, так всё начали кидать везде, где попало. Неприятно это.

Ну вот… Точно! Части старого шкафа. Беру одну из стенок и тащу к ларьку.

– Вот, дядя Сурен. Смотрите! Это подойдет? Там ещё есть.

– Ой, молодец ты, Дима… – мне почему-то кажется, что мой поступок стал для него неожиданностью. – Ой, спасибо тебе!

– Сейчас! Я ещё!..

Тащу вторую стенку. Хорошо, что в «Газели» дяди Сурена есть полный набор инструментов! В четыре руки восстанавливаем разрушенное хозяйство.

– А у тебя, Дима, я смотрю, руки из нужного места растут! – одобрительно замечает хозяин, глядя, как я вгоняю молотком гвозди.

– Это папе спасибо… Он раньше всегда меня привлекал, когда сам что-то делал. Даже когда я маленьким был.

– Правильно делал твой папа, – и улыбается. – Уедешь к нему – что буду делать?

– Ну, дядя Сурен… Что же делать… Маша же вам говорила.

– Говорила. Я-то всё понимаю, только привык я уже к тебе. Да и тяжело мне становится всё самому делать. Старею…

– Дядя Сурен, а ваш сын? – и взглянув на него, понимаю, что эта тема для него неприятна.

– Вазгену это неинтересно, – неожиданно сухо отрезает он.

И тут дух захватывает от пришедшей в голову идеи.

– Дядя Сурен! А может, вам моего друга Пашку потом взять? Он хороший парень, работящий.

Хозяин какое-то время думает, глядя в сторону.

– Ладно… Потом посмотрим.

– Что, уже начал мать свою позорить? – встречает меня мамаша вечером в прихожей.

– Чем? – искренне не понимаю я.

– Даже этого не в состоянии понять! – она снова, как и всегда, себя заводит. – Мой сын таскает какую-то дрянь в ларьки! Как какой-то алкаш. Дожила!

Во мне тоже просыпается раздражение. Хочется сказать ей что-нибудь совсем неприятное. И это неприятное приходит в голову.

– Папа мне всегда говорил, что когда человек зарабатывает деньги честным трудом, это почётно! А у тебя это, оказывается, позор…