– Нет вопросов. Да! Если кто-то из этих снова начнёт к тебе лезть, говори сразу. Я воспитаю.

– Дим… А насчёт убить – это правда?

– Правда. Вообще-то я напрасно про это им сказал…

Дома перевариваю происшедшее. Интересно, как меня завтра встретят? Мысли так и крутятся вокруг сегодняшней стычки. Честно говоря, в моей старой школе такого у меня не случалось. Может, конечно, это потому, что я там с самого начала учился и все были своими. Нет, всё-таки здорово я их… В следующий раз подумают, стоит ли так со мной. Да и Ромке будет легче, похоже, он неплохой парень. А вообще – гады! Значит, они ещё и поборы устраивают. Нет, всё было правильно, придётся обратить внимание на эту компанию. Если будет надо, то я повторю.

Утром в школе отслеживаю вчерашних соперников. У одного щека расцарапана. Ясно, это тот, которого я уложил на асфальт первым. Второй ассистент ходит слегка враскорячку. Тоже ясно, только не сильно ли я грохнул ногой по его мужскому хозяйству? Сам Дэн всё трогает запястье правой руки. Вот и хорошо, такое должно запомниться.

Скорее всего, в классе было обсуждение происшедшей стычки, и это я чётко чувствую по отношению к себе. Коновод и вся его компания меня сторонятся, косятся, значит, неплохо я их воспитал. Как вспомню Дэна, стоящего в нелепой позе, да и остальных тоже, сразу смешно становится – всё-таки приятно ощущать себя гораздо сильнее своих противников!

Некоторые девчонки, которые очень и очень ничего, явно строят глазки. Особенно стараются Вика и её подружка, её называют Оленька, претендующие тут, как видно, на роли первых красавиц королевства. За Оленькой явно ухлёстывает Дэн. Вообще-то ничего девицы, в моём вкусе. Наверняка здесь всё так же, как и в моей старой школе, только у нас там народ попроще был. Здесь девчонки в большинстве что-то из себя строят, кроме, пожалуй, одной. Такая достаточно симпатичная, глазастая, только держится от всех несколько особняком, за что и получает от одноклассниц всякие колкости, но ведёт себя так спокойно, что они к ней не прилипают. Просто игнорирует, и это вызывает у меня уважение. Зовут эту девчонку Алёной. В классе её за такой характер недолюбливают. Я сразу же почувствовал к ней интерес, но мне рассказали, что парней, которые к ней клеятся, она жёстко отшивает без всяких шансов. А я и не собираюсь я к ней клеиться!

Иногда думаю про Машу… Написал ей ещё одно письмо. Сам себе признаюсь, что за время нашей разлуки она превратилась для меня в очень приятное, может быть, зовущее, может быть… щемящее, но, увы, воспоминание. Увидимся ли мы когда-нибудь, да и какими тогда будем?

С Ромкой у меня нормальные отношения. Я заметил, что он с первого дня ко мне потянулся. Мы с ним вместе решаем математику, примеры, которые мне в избытке стала задавать Татьяна Михайловна. Она в меня так вцепилась! А Ромка тоже у неё в почёте. Во время урока она даёт нам с ним отдельные задания. Не знаю, как ему, но мне даже интересно иногда оставаться после уроков и обсуждать с ней всякие задачки. Порой даже спорю с ней, и она явно это поощряет.

Дома кухню, ванную и коридор мы с папой отремонтировали. До комнат руки пока не дошли. Решили, что сделаем это следующим летом.

Читаю «Преступление и наказание», ту книгу, которую мне посоветовал папа. Взял я её в руки с некоторой опаской, поскольку после школьного изучения Достоевский у меня ассоциировался только со скукой, как, впрочем, и всё, что касается классической литературы. Чего греха таить, первые страницы одолел с трудом, стараясь привыкнуть к непростому языку автора, но потом поймал себя на том, что читаю с интересом. Нет, конечно, литература девятнадцатого века отличается от современной не только языком, но и жизненными ситуациями, которые там описываются, но если вдуматься, то в конечном итоге все жизненные ситуации, не зависимо от времени, в котором они происходят, очень схожи. Та же самая Соня Мармеладова, ставшая проституткой, чтобы накормить семью. Сразу же вспомнил про Машу. Получается, что жизнь и тогда, и сейчас порой вынуждает нас принимать одни и те же решения. Содеянное Раскольниковым, пусть даже из хороших побуждений, реально является преступлением, которое нельзя оправдать даже этими хорошими побуждениями. Пожалуй, это действительно ответ на мой вопрос о сверхчеловеке и его возможностях. Может, прав папа – нельзя творить суд и расправу, подчиняясь только своему пониманию жизни? А с другой стороны, неужели я не могу отличить добро от зла? Что же, я глупый, что ли?