– Я так понимаю, что в сортах моркови мы не разбираемся? – На выдохе спросила она.
– Ну, да…
– Ясно. Нам, вообще-то в другую сторону нужно было. Не думаешь же ты, что я могу обитать в такой конуре. Это домик сторожа, Нео. Живет у меня тут на участке семейная пара. Он – сторож и садовник, а жена его в коттедже у меня прибирается, да с заготовками по осени помогает. В городе сейчас оба.
– Извините, – промямлил я, – Серфима…
– Ладно. – Писательница улыбнулась и подмигнула. – Главное, что ты не струхнул. Молоток. По-разному люди себя под пулями ведут. Имя-отчество мои не каждый выговорит, поэтому есть у меня два прозвища. Мышеловной ты меня разок уже называл. Назвал-назвал, не отпирайся, – засмеялась она, видя, что я начал протестовать, – но друзья кличут Сейшеловной, объединяя имя с отчеством.
Внезапно она встрепенулась и прислушалась, затем приложила палец к губам и коротким кивком головы указала мне на все еще открытую дверь сторожки. Я навострил уши и только сейчас обратил внимание, что стрельба стихла, а вдалеке раздался звон разбитого стекла.
– Добрались до коттеджа. Там все мои основные запасы, – недовольным тоном произнесла писательница. – Здесь у меня набор ограниченный…
А я подумал о том, что сохранность банок с вареньем и консервированными огурцами, в такой момент может беспокоить только женщину. Нас того и гляди изрешетят пулями, как малину у забора, а она о запасах своих заботится!
– Ты что предпочитаешь? – прервала мои размышления Сейшеловна.
– Не, – не совсем оправившись от невеселых мыслей, помотал я головой, – как малина, не хочу…
– Чего, не хочу? Ствол, спрашиваю, какой предпочитаешь? Из АКа стрелял? В сторону сдвинься, в погреб нужно слазить.
Писательница откинула в сторону крышку погреба, не спускаясь вниз, пошарила рукой и стала доставать завернутые в брезент продолговатые предметы.
– Держи, – она протянула мне укороченный автомат Калашникова, – тебе сгодится, как новичку. А я волыны посерьезнее предпочитаю. АКМ в самый раз. – Ловко присоединив магазин к своему автомату, Сейшеловна передернула затвор, после чего сдвинула переводчик огня в предохранительное положение.
Под ее испытывающим взглядом я попытался повторить те же самые действия со своим оружием. Опозориться не хотелось, руки от волнения тряслись, но – старался, поэтому справился, заслужив одобрительное подмигивание.
– Значит, так, – сказала она. – Сейчас они станут участок обыскивать. Нужно сразу позиции занять. Я сейчас до другого окошка метнусь. Ты здесь оставайся. Как только на месте окажусь, дверь ногой пни, чтобы закрылась. Когда стрельба начнется, окно над собой прикладом выбей, ствол наружу высуни и стреляй куда-нибудь ниже уровня подоконника. Да, смотри, сам не высовывайся. Толку от тебя – ноль, а маслину словишь на раз-два.
Конец ознакомительного фрагмента.