– Ты просто бестактная сволочь, которая пытается самоутвердиться за счёт унижения других. Если ты скажешь ещё хоть одно слово о нашей маме, я нахрен оторву тебе язык и засуну в задницу. И не смей трогать Джона. Иначе я разрешу ему не сдерживаться и сделать с тобой всё, что он захочет. – Прошипел Том. Его рука всё ещё держала волосы одноклассника. – А теперь пошёл вон, грязная отвратительная скотина. И чтобы я тебя больше не видел.

– Я всё рас-ска-жу ва-ше-му тью-то-ру. – Медленно, по слогам проговорил Паркинсон, когда немного отошёл от болевого шока.

Томас разжал руку и Нолан с трудом отполз до двери, потом всё-таки поднялся и на дрожащих ногах ушёл из кабинета, зажимая руками нос, из которого лилась кровь.

– Бестактная сволочь? Где ты набрался таких умных слов? – Я взял тряпку, чтобы подтереть кровь с пола.

Том тяжело осел на стул и начал нервно поправлять воротник рубашки и расстегнул одну пуговицу. Впервые в жизни он «потерял лицо».

– Ты называл меня так, когда я случайно съел твою лазанью.

– Ах да, совсем забыл. Тогда ты реально был сволочью. Мы готовили её весь день, а ты всё сожрал.

– Эй, я же извинился! – Томас недовольно уставился на меня, а я заметил испарину у него на лбу.

– Это не вернёт мою лазанью. – Я издевательски подмигнул брату.

«Я тебя не осуждаю, Том. Если бы я не был в таком шоке, дал бы Нолану по хребту»

Как и обещал Нолан, он пожаловался, нас вызвали в кабинет.

Аугустас Варнас – житель литовского мира, в который входит только он один. В воздухе этого крошечного мирка висит запах сыра, морской рыбы и копченой колбасы. Важное место в литовском мире занимает пластмассовая банка из-под майонеза, наполненная песком из дюны Паланги.

Вкусная еда – единственная радость в жизни рыжебородого мужчины. Я запомнил его именно таким – человеком с большим розовым лицом и печальными глазами, от которого всегда пахнет копчёным мясом.

Уже через несколько минут мы оба стояли в соседнем кабинете перед учителем. Нолана здесь нет. Скорее всего, он в кабинете медсестры. На полу я разглядел крупные капли крови.

– Я думал, мы договорились в прошлый раз. Вы продолжаете меня разочаровывать. Томас? Ты ударил одноклассника? – Тьютор строго смотрел на него поверх тонких очков в металлической оправе

Глаза Томаса потемнели, словно в них бросили горсть золы. Сейчас что-то будет, и я ни за что это не пропущу!

– Потому что он козёл! – Рявкнул на него Том. У меня отвисла челюсть. – Да, а что? Я разбил ему нос и ни о чём не жалею.

– Том. – Предпринимаю попытки успокоить брата. С одной стороны нужно, чтобы он замолчал, а с другой стороны мне очень интересно узнать, что будет дальше.

– Что?! – Он гневно посмотрел на меня.

– Закрой рот! – Ещё 15 секунд назад я был спокоен, а теперь злость Томаса передалась и мне.

– Будете защищать его? Почему? Потому что богатый папаша спонсирует школу? – Томас пристально смотрит в глаза тьютора.

– Я же сказал тебе закрыть рот! – Всё ещё пытаюсь его успокоить, но совсем не умею этого делать. Кажется, стало только хуже.

– Я не могу открываться и закрываться как кран! – Я никогда не видел его таким злым. Обстановка в кабинете накалилась так сильно, что воздух стал вязким.

– Не ори на меня!!!

– Так, хватит. – Строгий голос мистера А заставил нас умолкнуть. – Вы вообще понимаете что натворили? Нолан зашёл ко мне в кабинет весь в крови и слезах. Если об этом узнают его родители, вам обоим крупно повезёт, если вас просто выгонят из школы. Томас, я не ожидал от тебя такого. Что заставило тебя прибегнуть к насилию?

– Например, то, что он назвал нашу мать шлюхой. Мне продолжить? А то я могу. Ваш драгоценный Нолан много чего сказал. – Это говорю я. В конце концов, нужно защитить брата. После этой фразы в небольшой комнате повисла тишина.