– Это ведь «тай-дай», тетушка Фибс? Такой ретроништяк!

– Ты о платье? Верно. Можешь взять его себе, если нравится. Я завезу.

Любопытно, с чего это вдруг она начала одеваться подобным образом – как студентка художественного колледжа, коей она однажды была. Только вот она уже не та молодая и свободная Фиби. Как и я. Она продает дома в Коста-Брава. В ее гардеробе, вероятно, полно костюмов, не слишком отличающихся по виду от моих, – только дешевле. К чему это притворство? Кого здесь она хочет впечатлить? Меня? Детей? Роберта?

– Ты вернулась надолго? – спрашивает Хлоя. – Мы не видели тебя целую вечность! Пожалуйста, скажи, что надолго. Разве это не здорово, мам?

Хлоя оглядывается на меня, когда мы стоим на пороге кухни. Роберт уже достает бокалы и вынимает вино из холодильника.

– Конечно здорово. – Я перевожу взгляд на Роберта: – Я выпью чаю. Я сама заварю. Мне еще Уилла укладывать. Пойдем, обезьянка! Ты увидишься с тетушкой Фиби в другой раз.

Уилл, обвившийся вокруг ноги моей сестры, молча выглядывает оттуда.

– Хочешь, я тебя понесу? – спрашивает Фиби, и осчастливленный Уилл кивает. – Тогда пойдем. Ты еще не слишком большой для сказки на ночь?

– Паддингтона!

– Паддингтон так Паддингтон. – Фиби вновь сгребает моего сына в охапку – она явно поработала над собой, потому что он уже совсем не малыш, – и направляется в коридор. – Я вернусь за этим вином, – встречается со мной взглядом Фиби, – и сестринскими посиделками.

– Я пойду с тобой! Хочу послушать про Испанию! – восклицает Хлоя. – Ты останешься на мамин день рождения?

– Ни за что на свете не пропустила бы его, – успеваю я услышать ответ Фиби, пока они не скрылись из виду. Мы с Робертом остаемся наедине. На миг воцаряется странная неловкая тишина, которую Роберт, впрочем, тут же нарушает.

– Она хорошо выглядит, – бросает он, наполняя чайник. – Ты знала, что она вернулась?

– Когда это Фиби мне отчитывалась? – Я избегаю явной лжи, шаря в холодильнике в поисках молока.

– Я собираюсь посмотреть повтор игры. Оставляю вас вдвоем. – На мгновение задумавшись, Роберт подхватывает свой бокал. – Кажется, ты не слишком рада ее видеть.

– Просто устала. Хотела лечь пораньше. – Я пытаюсь ободряюще улыбнуться.

– Она долго не задержится, – говорит Роберт. – Она никогда не задерживается.

Мы в большой гостиной. Этой комнатой мы редко пользуемся, но зато она вдали от берлоги Роберта. Хлоя наверху, а Уилл, очевидно, уснул еще до того, как Фиби успела дочитать рассказ.

– С семейством все в порядке, – изрекает Фиби после того, как мы пару минут молча глядим друг на друга. – Хлоя так выросла.

– Зачем ты здесь, Фибс? И почему не предупредила? Для этих игр я слишком устала.

– Ты бы не захотела встречаться. А мне внезапно приспичило увидеть твоих детей. Подумала, что вчера мы с тобой не очень хорошо расстались. – Она абсолютно права. Не очень хорошо. Но и здесь я ее видеть не желаю. Не при таких обстоятельствах – пока она довлеет над нами. – Вся эта ситуация с нашей матерью заставила меня задуматься о семье, – продолжает Фиби. – О прошлом. О временах, которые прошли. О том, как здорово было бы восстановить нашу связь, пока я здесь.

Какое-то время мы сидим в молчании, всеми силами сдерживая взаимное неудовольствие.

– Никаких перемен в ее состоянии нет, если вдруг тебе это интересно, – произносит Фиби.

– Мне не интересно.

– Конечно же нет. – Фиби смотрит на меня, почти не скрывая отвращения. – С какой стати тебе перед кем-то отчитываться.

– Не хочу думать о ней сейчас. На этой неделе.

– О, это твое сорокалетие, – наигранно улыбается Фиби. – Я знала, что оно тебя тревожит. Полагаю, его приближение заставляет тебя думать о