На одной из пробежек все пошло наперекосяк. Не успела я дойти до лифта, как прямо перед моим носом неожиданно распахнулась дверь люкса и босой мужчина в одном лишь полотенце, обернутом вокруг бедер, оказался у порога.

– Дамы, на выход! – уверенным бархатным голосом, от которого у меня мурашки по телу побежали, и ноги прилипли к полу, скомандовал он кому-то в номере. – Я не звал никого тереть мне спину. И ничего другого тоже тереть не звал.

– Но ребята сказали…

– Мы думали…

Неслаженным хором прозвучали женские голоса.

– Дамы, выходим! – мужчина взмахнул рукой в воздухе, и я забыла, как дышать. Первый шок прошел. Теперь я не только видела пикантную сцену, но и смогла рассмотреть ее детали.

Кем бы ни был владелец номера, но, кажется, я понимала девушек. Широкие, как у пловца, плечи, сильные руки с загадочной татуировкой, начинающейся под левой лопаткой и заканчивающейся у запястья правой руки, плоский и, уверена, каменный пресс с соблазнительными косыми мышцами, уходящими под полотенце, и длинные ноги – если бы Арес спустился на землю, тело его выглядело бы именно так.

– Мне долго ждать? Вон!

Третья реплика заставила меня отвлечься от облизывания взглядом потрясающего мужского тела и посмотреть на лицо его обладателя.

А зря. Лучше бы этого не делала! Лучше бы побежала к лифту с самой большой скоростью, на которую была способна. Ощущение напомнило лобовое столкновение двухлетней давности. Дежавю – ни единой царапины, но шок, от которого сердце готово было вырваться из груди, и парализующая слабость, не позволяющая двигаться.

До момента, когда из номера выскочили две блондинистые девицы в ультрамини, я бездыханным столбом простояла в стороне. И где только подевалась та Жанна Орлова, которая отшивала лощеных ведущих и избалованных женским вниманием кинозвезд? Ни один из моих бывших не поверил бы, что я могу так, будто контуженная, пялиться на мужика.

Даже, когда дверь закрылась, и сосед по этажу, не удостоив меня взглядом, исчез в номере, я все еще стояла на месте. «Шоу закончилось. Шевелим попкой!» – мысленные приказы уходили в пустоту. Ноги отказывались слушаться, а перед глазами все еще стояло скуластое лицо с квадратным подбородком и хмурыми, цвета стали, глазами незнакомца.