«Сакральное тело» – это то божественное, что мы не ценили и потому потеряли в повседневной жизни, что осталось в далеком раю, а контакт с ним остается только уделом особых практик или сновидения.

Потеря духовного аспекта телесности при изгнании из рая вызвала необходимость в уравновешивании биологического тела посредством выработки разнообразных навыков сдерживания: избыточного контроля, бездумных запретов, норм, законов, табу, которыми человека вынуждают оскопить его жизнь. В результате для сдерживания своего биологического, природного тела, мы обретаем избыточно контролируемое разумом социальное тело – неестественное, зажатое, перенапряженное.

Женщина, отныне представляя собой социальное тело, этим напряженным телом «в муках рожает детей», которые с момента появления на свет несут в себе «грехи своих прародителей». И в этом скрыты некоторые причины неполноценности или предрасположенности многих новорожденных к физическим и психическим болезням, открытым и скрытым недугам в результате родовой травмы. Ведь мы несем паттерны своей перинатальной истории со всеми издержками нашей телесной и духовной природы.

«Травмы напряженного и конфликтного рождения разъединяют организм и нарушают телесные ритмы на всех уровнях, эмоциональную координацию и душевное благополучие. А также, если ребенок приобретает дальнейший травмирующий опыт на пути своего сексуального развития, он получает, благодаря этому раннему опыту, ложный базис для своих последующих взрослых сексуальных чувств».18

А мужчина, утратив контакт со своим сакральным телом, «в поте лица своего» добывает социальным напряженным телом хлеб насущный. Современный цивилизованный мужчина не умеет отдыхать, не может полноценно расслабиться, а «настоящая работа» в его представлении непременно связана с напряжением. Спокойное и расслабленное состояние его пугает, ассоциируется с потерей контроля, а потеря контроля – с потерей аутентичности и даже со смертью.

Многие поколения, будучи рожденными «социальным телом», несут в себе вложенные «телесные панцири», а поэтому живут, любят, рожают и умирают, порой не догадываясь об утерянном даре целостности, гармонии телесного и духовного мира – даре, который являлся некогда важнейшим аспектом нашей природы.

Лишь изредка нечто неподвластное разуму напоминает об этой потере. Ее описание метафорически отражается также в трагической главе драгоценной для человечества Книги о сотворении мира – библейской истории об изгнании человека из рая.

Привычку современного человека жить в противоречивых отношениях с собственным телом психолог и телесный психотерапевт Александр Лоуэн назвал «предательством тела».

Чтобы предать тело, не обязательно относиться к нему пренебрежительно, как «к будущему трупу» или медленно убивать его, накачивая табачным дымом, алкоголем и наркотиками. Можно хорошо к нему относиться, заботиться, иногда отводить к врачу, подобно тому, как машину отправляют на техосмотр. Но при этом продолжать относиться к телу как к бездушному предмету, чью роль в познании мира и поток информации в виде ощущений и импульсов можно игнорировать – оно ведь все стерпит.

Между тем тело – это то, что вместе с чувствами делает нас живыми и чувствительными, а мышечные реакции сопровождают проживание всех процессов, включая эмоциональные и когнитивные.

Мы – это не столько то, что мы привыкли о себе думать, сколько наше тело. Оно лежит в основе нашей субъективности, всего того, на что мы ориентируемся, что нам нравится, привлекает или, наоборот, отталкивает, ведь мы узнаем об этом через эмоции и телесные импульсы. Даже такое явление, как ценность чего-то в нашей жизни, мы определяем не из сухого словесного описания, а из того, какой субъективный вес (а ведь это телесный маркер!) оно для нас имеет.