Когда изодранное тело инопланетянина свалилось на пол, перед нами открылся проход. В свете моих фонарей показались трубы разного калибра, и металл внутренних частей корпуса был практически чёрным.

Получается, так они замаскировали один из путей отхода?

Уверен, их много на корабле. Гусеницы наверняка понаделали в нём дыр как в швейцарском сыре, и проводник выбрал этот путь по какой-то другой причине.

Пока я размышлял, паук исчез в проходе, не собираясь долго меня ждать.

– Вот же блин…

С рюкзаком я туда не влезу. Придётся оставить.

Забив свободные карманы пояса электрошокерами, согнулся и боязливо покосился на чернеющий проём. Вдохнул так, будто хотел нырнуть, и полез по-пластунски.

Мы пробирались через какие-то узкие тоннели. Возможно, вентиляционные.

Паук хоть и был большим, но складывался в гармошку и проскальзывал через что угодно, а мне приходилось выкручиваться самому, напрягая сервоприводы.

Заряд скафандра: 40%

Запас дыхательной смеси: 17 часов

Слишком много уходило, пока карабкался по этим тоннелям. Особенно когда в штанах хлюпает сами знаете что. Ещё и рука, в которой я продолжал держать излучатель (на всякий пожарный), снова заболела. На секунду представил, как ползаю тут до тех пор, пока индикатор кислорода не высветит красным цветом ноль. Хотя бурчавший желудок грозил доставить неприятности ещё раньше. Ещё прилечь бы…

– Фу-ух… Зараза…

Воздух кончался ещё быстрее из-за того, что я слишком часто дышал. Казалось, стенки сжимаются, пытаясь раздавить меня. Чёртова клаустрофобия. Да, ещё одна из моих слабостей. Пусть я вспоминаю о ней только в такие моменты. Иногда проход расширялся, но это не сильно помогало.

Брюхо паука уже перестало мелькать впереди. Вот же торопыга! Не будь у меня шлема с кучей датчиков, я бы уже давно потерялся в этих извилистых ходах. Эхолокатор продолжал усердно рисовать уровни, карта уже напоминала нейронный узел мозга. Казалось, в этом корабле я покопался сильнее, чем в своём «Энкеладусе».

Странно. Вроде бы здесь целое гнездо паукообразных тварей, но сейчас мы ползли в полном одиночестве. Достаточно остановиться, подождать, когда успокоится дыхание и прекратят свистеть сервоприводы, как сразу повиснет гробовая тишина. Ещё и внутри скафандра запахи были не очень, словно я гнил на ходу. Ходячий труп. Прикрываясь мыслями о том, что надо догнать проводника, я не позволил себе замереть даже на секунду, чтобы зловещая атмосфера корабля-тюрьмы не давила на мозг.

Вскоре почувствовал, что мы движемся под углом, причём вверх. Хороший знак! Доберёмся до нулевого этажа – и свобода!

Но через час блужданий по тоннелям мы вырулили в коридор, который… заканчивался закрытой дверью.

– Ещё скажи, что так и задумано, – проворчал я.

Само собой, говорить он не умел, и лишь по тому, как зверь быстро ощупывает лапами внезапный тупик, я понял, что проводник растерялся. Видать, охранная система корабля поработала. То есть по факту это моя вина.

Бац!

Паук от ярости аж подпрыгнул и громко ударил всем своим телом об пол.

– Ты предупреждай, блин, а то дёрнусь и случайно снесу тебе башку. Точнее, головогрудь.

Пока мы стояли, я успел немного размяться и похрустеть суставами. Всё-таки ползать ужом по вентиляции – не моё. Удивляюсь, как вообще там пролез в своём бронескафандре. Странные они, эти проектировщики. Будто создавали транспортную систему для роботов вроде моих дронов. Но ничего подобного я здесь не видел.

Тут с другого конца донеслось уже знакомое царапанье, предвещающее встречу с паучьей армией. Я уже и забыл, что истребил не все «войска».

Однако в свете моих фонарей к нам подползли четыре метровых паука. На спине одного из них сидела гусеница. Всего пять боевых единиц?