— Просто ответь. Любишь его?

— Это очень сложно, Саш…

— Да ничего сложного, мам! — сын вспыхнул. — Люди либо любят, либо нет! А сложного нихрена тут нет!

— Саша! — ужаснулась тому, что мой ребёнок ругается при мне и, как знать, может это не единственное, чем он может меня удивить.

— Что, мам? Просто ответь мне!

А что, собственно, я должна сказать ему? Что моего мнения никто не спрашивал? Ни в коем случае. Не хватало мне ещё, чтобы снова на Дигоева с ножом бросился. Уж лучше пусть думает, что его мать продалась за материальные блага.

— Я не могу сказать, что люблю Руслана. Но он нам помогает. Поддерживает… И это, в общем-то, неплохо. К сожалению, сердцу не прикажешь, сынок. Иногда большую роль играет привычка и удобство, а не любовь…

— Мам, я должен тебе кое-что рассказать. Только... Ты глупостей не наделай, ладно?

Сын заметно нервничал и мне стало дурно.

— Говори, — произнесла настороженно, но как только Саша открыл рот, зазвонил мой телефон.

— Это тётя Лена. Да, Лен? - отвечать подруге отчего-то не хотелось.

Уже позже я заметила выражение лица Саши, когда в моё сознание врывались её слова, разрушая иллюзии, в которых я жила всю жизнь. Разбивая их. Уничтожая мой кокон, в котором я привыкла прятаться…

*****

— Мам…

Она смотрела куда-то сквозь него и Саше казалось, что мысли её где-то далеко. Ни разу она не перебила Лену и ничего ей не ответила. Просто положила мобильник на стол, даже не нажав на «отбой».

— Мам? — Саша дотронулся до её плеча, но она так и не отреагировала.

В этот момент на кухню зашёл Руслан и, наткнувшись на взгляд мамы, прищурился.

— Что случилось?

— Маме тётя Лена звонила.

Осетин прошёл к столу и сел напротив мамы.

— Я не хотел, чтобы ты узнала об этом. Но… Раз уж так вышло… Я всё прекращу. С Леной. Обещаю, — он был спокоен настолько, насколько только можно.

Как будто не его на измене подловили. Саша даже восхитился бы осетином в очередной раз, если бы дело касалось других женщин, а не его матери и… Тёти Лены.
Казалось, Руслан даже гордится своим поступком. А может ему просто была по душе мамина ревность.

Она перевела растерянный взгляд на Руслана и, проморгавшись… Засмеялась. Сначала это была просто слабая улыбка. Затем, она хмыкнула. А после, громко засмеялась, запрокинув голову.

Руслан молча наполнил стакан водой и поставил его перед ней.

Неожиданно она замолчала и, выдохнув, покачала головой.

— А кто тебе сказал, что меня беспокоят твои похождения? Кто ты вообще такой, чтобы я хотя бы задумывалась об этом? — её лицо приобретало оттенок раздражения, даже ненависти. — Ты значишь для меня ещё меньше, чем тварь, что споила моего мужа. У моих детей сейчас мог бы быть отец, а не… Ты! — последнее слово она практически выплюнула осетину в лицо и рука последнего сжалась в кулак.

Сашка инстинктивно напрягся. В любой ситуации он станет на сторону матери. Он будет защищать её даже ценой своей жизни.

Только не о том сейчас…

— О чём ты, мам?

Она медленно повернулась к Саше.

— О том, что сейчас мне рассказала твоя подружка, — швырнула на стол салфетку, что всё это время сжимала в руке и встала. — Доброй ночи. А ты, — обратилась к Саше. — Имей в виду, что каждый час теперь будешь отчитываться передо мной о своём местонахождении. И никаких ночных прогулок. Не забывай, что ты ещё несовершеннолетний. Будешь показывать свой характер — отправишься в интернат для трудных подростков вплоть до своего восемнадцатилетия.

Она была другой. За какие-то десять минут Ленкиных россказней превратилась в совершенно чужого человека. Это была не та мама, которую он знал. Это была женщина, в словах которой он не сомневался — она выполнит обещанное, даже если придётся расстаться с сыном.