Приблизительно так я думал всякий раз, проходя через библиотеку в доме г-на Павленко, направляясь к архиву, где Чугуниевый под моим чутким наблюдением сортировал почту. Причём бумажная корреспонденция подлежала сканированию, оцифровке с ликвидацией физического носителя, и лишь затем, наряду с электронными входящими, пройдя обработку всяческих фильтров, отсекающих бесполезные сообщения, в большинстве своём окончательно уничтожалась бдительным уловителем смысла.

Любопытно, что, насколько мне известно, результат отнюдь не лёгкого труда не интересовал Жоржа ни в малейшей степени: письма, подразумевающие простейшие ответы, отрабатывались Чугуниевым, находчиво отправлявшим ответы в духе «искренне рад получить столь важное уведомление», а вот всё остальное… видимо, и поныне хранится без всякой пользы в электронной пыли.

Но эти выдержки из переписки (точнее, из писем в адрес доктора Павленко, как его предпочитали именовать корреспонденты), двухгодичной давности, привлекли моё внимание как тексты, проясняющее некоторые мои вопросы – да, вопросы становились чётче.

– Должен заметить, коллега, что, разбирая ваш архив, среди прочего я натолкнулся на любопытный набор материалов.

Жорж переменил позицию, разомкнул руки и приблизился к листам. Его лицо выражало равнодушие. Сообщения в подборке были связаны с производством.

«К сожалению, в настоящий момент наша компания не может удовлетворить Ваш заказ из-за ограничительной поправки Джексона-Вэнника. Но мы заинтересовались аспектами упомянутых Вами биотехнологий, они были бы, возможно, полезными для систем накопления данных и других разработок TDK. Не будет ли Вам интересно продолжить свои исследования в одной из наших лабораторий? Искренне Ваш,Пол Балмер, TDK Electronics Corp., 12 Harbor Park Drive, Port Washington, N.Y. 11050 U.S.A.».

«С искренним удовольствием сообщаю, что трансплантанты и прочие препараты, о которых мы беседовали в Мюнхене, не составит труда передать для Ваших исследований. Считаю долгом чести поддержать благородное начинание по изучению путей преодоления рака, в особенности учитывая потенциал Вашего учреждения. Для улаживания формальностей я свяжусь с центральным офисом. Альберт Берингер, Boehringer Ingelheim Pharma GmbH, 3 Weinstrasse, Munich».

«Благодарим за отличное качество переданных в опытную эксплуатацию нашему предприятию образцов „Неолитика“. По предварительным данным, мы выйдем на расчётный уровень экономии в течение двух ближайших месяцев. Вместе с тем, следует отметить некоторые сложности, вызванные с транспортировкой, как показало служебное расследование – по вине почтовой сети. У неолитика-XIV от переохлаждения пришёл в негодность малый дактильный выступ левой ходовой опоры, в связи с чем несколько ограничена его скорость передвижения по цеху. Впрочем, на общей производительности это не сказывается. С надеждой на дальнейшее сотрудничество, Олег Мигов, Зарегистрированный товарный знак „Эмузин“, г. Пенза, ул. Пролетарская, 45».

И всё в подобном роде.

Я держал в озябших руках листы, то и дело задираемые ветром, Жорж скептически просматривал первую страницу. После чтения нескольких писем он повеселел, соорудил из мундштука и сигареты серьёзную курительную установку и задымил.

Не то чтобы меня так уж сильно беспокоило наличие загадок во всей этой истории: в конце концов, не из них ли составлена жизнь? – напротив, мне казалось довольно уместным, что фрагменты мозаики или, лучше, сцены калейдоскопа, которым смело можно уподобить картину мира, содержат и несовместимые с другими стекляшки, и явные дыры, и совершенно самостоятельные острова. Дует ветер, он всё расставит по местам. Днём раньше, днём позже, однажды картина сложится, слова будут сказаны. Не нужно подгонять волны.