Беседы с учениками Андрей Башун

Самое большое преступление, какое может совершить человек в своей жизни, – прожить её зря.

Вы держите в руках книгу, которая является своеобразным продолжением «Беседы с ангелом». Но не спешите сразу откладывать эту книгу в сторону из-за того, что Вы не читали предыдущую. Ведь если она попалась Вам на глаза, значит, для чего-то это нужно.

Эта книга полноценна сама по себе, по своему содержанию, несмотря на то, что герой – Михаил Воробьёв – пришёл сюда со своим багажом из прошлой книги. Поэтому, если у Вас и возникнут поначалу какие-то трудности в понимании сюжета, по мере продвижения по тексту они исчезнут.

Эта книга не детектив и не роман с закрученной интригой, в которой главное – уследить за развитием сюжетных линий. В ней Вы найдёте скорее повод для серьёзных размышлений, нежели средство для приятного времяпровождения (или «убивания» времени). Это чтение другого характера.

Между написанием первой и второй книги прошло около двух лет. За это время изменилось многое, и изменился сам Михаил. Он нашёл учителя – Генадия (да-да, в его имени одно «н», это не грамматическая ошибка), и уже принялся осваивать азы практических знаний совершенствования человека. Поэтому, возможно, те, кто знакомы с ним по первой книге, могут удивиться его некоторой «бесцветности». Ведь раньше Михаил спорил, активно возражал, а тут – сплошные «спасибо» да «извините». Но это не результат его бесхарактерности, просто он начал заниматься практикой, многое узнаёт, понимает, пересматривает…, меняется и его отношение к окружающему, к жизни. Как меняется? Об этом Вы можете узнать из книги.

Дорогой читатель, приглашаю Вас заглянуть за грань обыденного опыта и посмотреть на многие вещи совсем другими глазами.

Очень хочется, чтобы читающий тоже думал, сопоставлял прочитанное со своим опытом и устремлениями. И из-за этого очень не хочется всё «разжёвывать»…

И пусть Вас не смущает манера изложения и подачи информации, просто примите всё как есть.

Андрей Башун

ГЛАВА 1-я, в которой сразу, без прелюдии, берётся, хоть и на детских примерах, но далеко не детская тема – что означает понимать жизнь?

– Учитель, скажите, пожалуйста, что это значит – понимать жизнь? Что это значит – общаться с ней?

– Миша, пожалуйста, зови меня просто Генадием. Ни тебе, ни мне эта официальность в общении, а ещё, не дай Бог, подобострастность, не очень приятна, да и ни к чему. Лучше называй меня по имени. А на твой вопрос давай-ка посмотрим вот с какой стороны: ты меня внимательно сейчас слушаешь?

– Да. Стараюсь, по крайней мере.

– А если ты вдруг о чём-то своём задумаешься? Прямо сейчас, пока я говорю. Попробуй… и продолжай меня внимательно слушать. Ведь жизнь хочет от тебя… Миша, аллё! –

Генадий с улыбкой пощёлкал пальцами перед моим носом. Я даже чуть не вздрогнул от такой неожиданно резкой перемены.

«А ведь он прав, – подумалось мне, – действительно, слушая кого-либо, особенно если говорится что-то малозначительное, мы запросто можем как бы уплыть в сторону от темы. А потом приходится опять въезжать в неё и даже извиняться перед собеседником и просить повторить последнюю фразу». – Я действительно, как и «заказал» Генадий в тот момент, взял и вспомнил о своей семье: как они там? И тут же потерял нить беседы. Генадий, заметив, что я его больше не слушаю, просто вынужден был вернуть меня обратно в наш разговор.

– Ну и как? – спросил он меня.

– Отвлёкся, по полной программе. И как-то совсем незаметно, что даже не понял, в какой момент, – ответил я Генадию.

– А теперь проведи аналогию: жизнь хочет от тебя того же, что и я – что бы ты был к ней внимателен и понимал её. Точно так же, как и в общении со мной, но только во много раз серьёзней. И когда отвлекаешься, она тебя сразу же начинает «трясти». Сначала потихоньку, а потом всё сильнее.

– Генадий, в общении с человеком вроде всё просто, а вот как этот диалог в жизни с самой жизнью происходит? Я ведь не веду постоянной беседы… ну… скажем, с каким-то внутренним голосом. Вы уж простите меня за очень даже может быть глупейшие параллели, – ну просто я так это пока понимаю. Или выйдя, на ту же улицу, увижу развешанные тут и там транспаранты, мол, «Миша, сюда не ходи, а ходи туда»? Или что-то такое в этом роде… Как?

Генадий улыбнулся, и я сразу вспомнил Ивана. Ангел часто так же улыбался, когда я начинал кипятиться, выражая своё нетерпение, и не понимая чего-то очень простого, блуждал где-то рядом с ответом, не находя его.

– Хорошо, пойдём от простого, – прервал он мои воспоминания. – Хотя и с человеком, поверь, не всё так просто. Ведь если ты действительно захочешь его понять, ты однозначно будешь относиться к нему, по крайней мере, уважительно. Не перебивать его, не перекрикивать, не требовать чего-то. А посмотри на эту проблему ещё и с другой стороны – он должен захотеть с тобой общаться, раскрыться тебе. И это впрямую зависит от твоего поведения и твоего к нему отношения. Так ведь?

– Безусловно, да.

– Но вернёмся к Жизни. Скажи мне, как ты узнаёшь о том, что хочешь есть?

– Ну… Чувство голода, аппетит появляется. – У меня возникло ощущение, что я начинаю догадываться, куда клонит Генадий. – Чувствую нехватку внутренней энергии.

– То есть, ты «услышал» свой организм?

– Ну да… И в машине, если я не заметил сигнала о том, что кончается бензин, я могу где-нибудь застрять. Во! Точно! Значит, в следующий раз буду внимательнее!

– Естественно. И улицу лучше переходить на зелёный свет светофора, а то могут быть неприятности. Но со светофором и с сигнализацией в машине всё просто. Эти сигналы прямо перед носом. На различных курсах тебя даже учат…, да прямо с детского садика…, правилам дорожного движения и тому подобное. Ну, тут всё, по-моему, ясно. А наверняка у тебя бывали ситуации, когда ты, грубо говоря, «пролетал»?

– И не раз, – чуть смущённо улыбнувшись, я ответил Генадию. – Порой как рыба об лёд бьёшься, а толку – ноль.

– К примеру, пришёл с чем-то к чиновнику, а тот…

– Ну да.

– Многое, конечно, в этой ситуации зависит и от того, насколько ты к ней сам подготовился. Ведь, если ты недостаточно владеешь темой, то – пара вопросов в сторону, и ты становишься очень неубедительным. Поэтому просто на одном энтузиазме, ворвавшись в кабинет, многого не выжмешь. Предмет, тему, вопрос, с которым ты пришёл, желательно знать основательно. В принципе, это даже проявление неуважения к этому же чиновнику – просто отнимать у него время. Ты должен чётко знать, что ты хочешь, и уметь это выразить по возможности кратко. Но, вернёмся к «пролётам». Наверняка ты играл с маленьким ребёнком в кубики?

– Да, – ответил я Генадию, а сам поймал себя на мысли, что уже не совсем и чувствую, куда он всё-таки клонит.

– Ты наблюдаешь, как малыш, сопя, высунув язык от усердия, старательно что-то выстраивает из этих кубиков. А потом, улучив момент, когда он отвернётся и потянется за очередным «кирпичиком», возьмёшь и, шутки ради, снимешь или переставишь какой-нибудь кубик. Бывало?

– Конечно. Мне даже было интересно понаблюдать за его реакцией. Заметит ли изменения? Что предпримет?

– И какие реакции ты у него наблюдал?

– Хм… сейчас… ну, первое – это удивление. Как так, всё сделал, а оно вдруг не такое, как хотел. Потом…, наверное, пока он просто не замечал моего вмешательства – упорство в том, чтобы сделать всё по-своему. А разок-другой, видать, когда я его сильно утомил, он просто расплакался. После этого я уже был осторожней, зная его реакцию.

– Подожди, подожди, Миша. Ты сейчас сам будь внимательнее. Неужели так сразу и расплакался? Малыш, что, твоего присутствия не учитывал или не замечал тебя?

– Нет, ну конечно, он меня видел, и даже смотрел на меня, не понимая, зачем я это сделал, зачем кубик убрал…

– Ну и…

– Поправьте меня, Генадий, если я не туда поверну… Он на меня смотрел, чтобы понять мою реакцию на свои действия? Как я…, что я хочу ему… нет, что я от него хочу? Так?

– Именно! Он по выражению твоего лица – а на нём вырисовываются все твои эмоции – силился понять, одобряешь или нет, ты его действия. Так ведь? Как ему поступать в дальнейшем? Упрямиться или уступить? А может, ты ожидаешь от него другого способа решения?

– Вот теперь, пожалуй, я «въехал». Может, я опять самонадеянно тороплюсь, но, Генадий, послушайте, если мне что-то не удаётся, то… хм, тут, наверное, есть несколько вариантов. Так?

– Давай, давай. Я тебя внимательно слушаю, – подбадривающе кивнул мне Генадий.

– Так… Первое – жизнь проверяет мою устремлённость. Сверну ли я, опущу ли руки, расхнычусь ли. Так?

– Хорошо, продолжай.

– Далее… она мне пытается показать…, нет, даёт понять, что можно попробовать этот желаемый результат достичь каким-то другим способом.

– Очень хорошо. Ещё что-нибудь есть?

– Ну и, наверное, что-то типа такого: стоп, это не для тебя, можешь не соваться, или не вовремя, или, тебе ещё рано. Так? Вроде больше ничего на ум не приходит.

– Не забывай ещё одного – мы ведь про чиновника разговор затеяли, – Генадий, взглянув на меня и убедившись в том, что он не ошибся, продолжил.– Так вот, этот чиновник хорошо воспитывает тебя. А ты, в свою очередь, хорошо воспитываешь его самого. Встречаясь, общаясь, доказывая, споря и тому подобное. Но повторюсь, если ты сразу подойдёшь к нему с неуважением, то диалога не будет. Именно этого, для начала, он от тебя и потребует. Без этого диалога вообще не будет. И это нормально. Ты бы на его месте точно так же поступил. Вообще-то, такое отношение должно быть выработано ко всем без исключения, а не только к лицам высокопоставленным. Здесь я имею в виду корректное, уважительное отношение к человеку, а не какие-то крайности: заискивание, наглость или что-либо подобное. Вот хотя бы начальный момент воспитания. Дальше – больше. Чтобы наладить с ним взаимоотношения, ты будешь стараться его почувствовать, понять. И этот процесс налаживания общения будет идти столько, сколько необходимо. И может, даже не с первого раза. Пока вы не найдёте общего языка и не станете доверять друг другу, хотя бы на начальном уровне. Я сейчас не говорю о технической стороне дела. Только о твоей готовности к началу общения. Тут пока всё ясно?