Таким образом, куратор выставки – это ее предварительный и первый настоящий зритель. Ведь зритель так же будет накапливать те же первичные впечатления до тех пор, пока не поймет кураторскую позицию и не придет к незнакомым прежде чувствам и смыслам. В этот момент произведения искусства вступают на поприще публичных объектов. Одновременно с этим выставка начинает работать в качестве кураторского акта, нового взгляда на искусство, которое в нее включено, оригинальной интервенции в дискурс художественной критики и истории искусства, а также в качестве определенного рода образца внутри дискурса кураторства. Со временем, вызвав резонанс в обществе, эта выставка может остаться в памяти тех, кто ее посетил, как некий поворотный момент в их жизни, а если она окажется достаточно исключительной, то будет становиться все более значимой в истории человеческого мировосприятия.

Кураторы, таким образом, первыми представляют искусство публике в подлинном смысле. Они достают его из мастерских, снимают с чертежной доски или перекачивают с лэптопа до того, как критик его увидит (обычно на выставке), историк искусства о нем напишет, а философ его теоретизирует. Если критик обычно пишет монолог для индивидуального прочтения, а историк искусства создает повествование для любого будущего читателя, заинтересованного в том, как прошлое формирует возможное будущее, то куратор организует публичный диалог между фактическими материальными объектами в конкретном реальном пространстве, встречу неравных, беседу тихих голосов, которую приходят услышать зрители и которая позволяет им стать аудиторией этой выставки.

Согласно Оксфордскому словарю английского языка, слово «exhibition» [выставка] обрело свое современное значение в первой половине XVIII века – в период модернизации Европы, промышленной революции, изобретения акционерной компании, формирования среднего класса и экспансии Британской империи. «Exhibit» [выставлять] происходит от латинского слова «habare», означающего «держать», и «ex» – «вне, снаружи, за пределами». Отсюда значение: «протягивать или предоставлять (документ) для освидетельствования, особенно как доказательство в суде» или, что более значимо для нас, «публично демонстрировать (какой-либо предмет) ради развлечения, обучения или в рамках конкурса; демонстрировать (какой-либо предмет) на выставке». Все типы кураторства соответствуют этим определениям, как и любые выставки – от ярмарочного стенда до международной биеннале[13]. Вообще, никакие определения не абсолютны, это подверженные ошибкам, переменчивые описания повседневного использовании языка, который сам по себе описателен и изменчив. Именно устойчивое использование определяет качества, которые закрепляются и могут стать основополагающими для дальнейшего формирования дискурса.

Давайте же рассмотрим заново слово «exhibition», представим себе воплощенную в нем оппозицию понятию «inhibition» [ингибиция, сдерживание, запрет] и взглянем на кураторство как «ex-inhibiting» – процесс избавления произведений искусства от сдерживающих факторов, освобождение их в пространстве выставки. Более того, поскольку выставка являет собой более масштабную структуру, чем любое отдельно взятое произведение искусства, она в то же время оказывается способной показать ингибиции в самом искусстве как побочный эффект предоставления произведению свободы – или, по крайней мере, определенной свободы в соседстве с другими работами на выставке. Возможно, именно в этом проявляется оттенок кураторства как заботы об искусстве, перекликающийся со значением латинского слова «curare» [заботиться, лечить]. Здесь мы находим подтверждение наблюдению Бориса Гройса о том, что кураторство «врачует бессилие изображения, его неспособность к самопрезентации», а также его уточнению, что публичная демонстрация произведений искусства в музеях – коль скоро эти произведения стремятся к абсолютной свободе – также заражает их несвободой, болезнью институционализации. Это равным образом вовлекает их в историческую, политическую и классовую борьбу, которая ведется в музеях, пусть молчаливо и символически, но не менее решительно, чем на улицах и площадях