— Не говори глупостей. Все, забыли про все это, я устала.

— Стоп, — неожиданно произносит Инна, садясь ко мне на кровать. — А где ты ночевала, если тебя уволили? Лесь?

Смотрю на Инну и понимаю, что рано или поздно она с меня все равно все вытащит, уж лучше сразу — быстро и безболезненно. И ведь рассказала все как на духу, не упустив ни единой детали.

— А может, и не надо ему кончики в ноздри. Неплохой получается мужик-то. Как-то и вправду все подозрительно. Ты ему вилку в плечо, а он тебе ночлег с конфетками.

— Ты про ужин еще забыла.

— Ага.

— У него такой красивый дом, ты не представляешь. Я только утром это поняла. Осознала, когда надо было уже уезжать. Он так пренебрежительно кинул — вот, мол, тебе комната, типа прости, что не хоромы. А там такие потолки, а шторы… Шторы пипец.

— Стремные?

— Да нет, наоборот шикарные, как в кино. Такие… в общем классные, я о таких с детства мечтала. Как же я хочу заработать на такой дом… ну не такой, конечно, мне и однушки хватит, но шторы точно хочу. Обязательно куплю, когда разбогатею. Я буду стараться, вот только работу новую найду, а там точно поступлю.

— Боюсь, Леська, ты все же дура.

— Что опять?

— Да не заработаешь ты никогда в жизни на хоромы и даже на собственную однушку, оглянись вокруг. Единственный шанс для нас — это встретить обеспеченного мужика. Все. А так, без богатых родителей — ты пустое место. Все, Лесь, детство прошло, пора прекращать мыслить столь… примитивно. Заработает она, ты сначала к врачу сходи, да вес набери.

— Нет. Если я сама в себя не поверю, то кто поверит? Нельзя отчаиваться и слезы вместе с соплями лить, а то ведь на них сама и поскользнусь. Все, это была минутная слабость. Больше не буду, надо вдохнуть глубже и идти вперед, — вновь вскакиваю с кровати и подхожу к зеркалу. — Кстати, я на сайте каком-то прочитала, что месячные вызывает ударная доза укропа. Как думаешь, подействует?

— Подействует, если отхлестать тебе жопу этим укропом, и не пучком, а таким длинным, как на грядке растет. А лучше с борщевиком твою задницу познакомить, чтобы сразу дурь выбить из головы.

— На самом деле, я тоже думаю, что укроп не поможет. Инн?

— Чего?

— А глаза ведь у меня красивые? Мне всегда казалось, что да.

— Красивые, с тушью так вообще будет зашибись.

— И грудь еще может вырасти, ведь может? — с надеждой смотрю на подружку, на что она впервые искренне улыбается.

— Вырастет, глупышка, и попа тоже. Ты главное вес набери, а там во всех местах прибавится. Вот тебе крест даю, — отшучивается Инка, вставая с кровати. — Хотела позже подарить, но раз уж у тебя возник внезапный приступ желания расцвести, то лови сейчас.

С каким-то неожиданно возникшим любопытством слежу за Инной, и сглатываю, как только вижу в ее руках маленькую коробочку, упакованную в подарочную бумагу.

— Держи.

Беру коробочку с каким-то невероятным предвкушением. Разрывать бумагу жалко, но руки не слушаются, в итоге надрываю упаковку и достаю из коробочки туалетную воду. Кажется, в душе я танцую. Те самые, которые я хотела!

— Я бы хотела сказать, что это дорого и я не возьму, но выпендриваться не буду. Я их беру! — восклицаю я, кидаясь на шею подруге. — Спасибо!

— Пожалуйста.

— А я грешила на плохой день. Это так здорово. Инн?

— Ну чего опять?

— Я уже почти полгода не пою, а что если я вообще разучилась? Как тогда быть?

— Мне кажется, это как езда на велосипеде — не разучишься.

— А может, попробовать отъесться за месяц-другой, волосы как-нибудь красиво заколоть, накраситься, в общем, привести себя в порядок и снова попробовать в какой-нибудь бар устроиться?