– Нет, не обижает, – не вру я. Ведь он и правда даже не прикасался ко мне в коридоре раздевалок. Это я, сама. Но прижал-то он меня он! Ладно, Еся, спокойно, больше такого не повторится. Он просто проверял границы.

– Есь, ты не подумай, но я чисто по-дружески тебе это говорю. Не связывайся с ним. Он не ценит девушек, просто пользуется ими. Там все парни из его компашки такие, я знаю некоторых, ты же помнишь? Он разобьет тебе сердце, если ты влюбишься в него.

– Что? Нет! Как ты могла подумать о таком, я не влюблюсь никогда. Тем более, что мне это запрещает вера. Я должна хранить себя для будущего мужа, которого выберет мне отец.

– Отец? Есь, ты серьезно? Ты вроде не из богатой семьи, где часто бывают браки по расчету. Зачем тогда? – не понимает Ника. Но я ее не осуждаю, она хорошая. Просто менее верующая, чем я, например. – Нет, я знаю, что у тебя верующая семья. Но я впервые слышу, что так положено. Вроде церковь не запрещает выходить замуж по любви. Ты точно хорошо себя чувствуешь?

– Нет, не запрещает. Но наставник говорит, что мы должны любить своих мужей. А выбирает нам их отец и наставник. Потому что богу свыше виднее, кто нам нужен рядом.

– Есь, это не нормально, – с полной уверенностью заявляет она. – Вы точно в обычную церковь ходите?

– Конечно, Ник. Туда многие ходят. Просто наша семья более приближена к батюшке. Поэтому наши родители слушают его наставления. Это все во благо. Его сам господь направляет.

– Ага, понятно, – кивает она, поджав губы. – Это, конечно, твое дело, я не буду спорить. Но мое мнение ты теперь знаешь. Мне кажется, что ваш наставник преувеличивает свою значимость.

– Ник, ты говоришь, прям как моя младшая сестра, – смеюсь я. – Но у нее просто сейчас сложный подростковый период.

– Ага, у меня тоже? Ты здесь живешь? – кивает на пятиэтажку.

– Да, пришли. Ник, спасибо, что проводила меня и отвлекла. Мне правда стало легче.

– Да не за что, мы же теперь подруги вроде как. Ты мне нравишься, как человек. Но у меня возникли сомнения по поводу твоей веры.

– Все хорошо, правда, не переживай.

– Ладно, до понедельника, – обнимает меня Вероничка.

Хорошо, что сегодня пятница, у меня целых два дня, чтобы не видеть Бессонова. А он за эти дни, надеюсь, отвлечется и забудет обо мне. Ну, или переключится на другую жертву.

Поднимаюсь и захожу в квартиру. Родителей еще нет дома, поэтому я сразу иду к себе в комнату. Но останавливаюсь возле комнаты сестры, она дома? Толкаю дверь. Лида испуганно что-то прячет под подушку.

– Фух, Есь, это ты? Я уж думала, что это мама, – с облегчением выдыхает.

– А что у тебя там? – киваю на подушку, успев заметить ткань ярко-красного цвета. У нас в доме такого не бывает.

– Да ничего, подружка кофточку одолжила на выходные. В понедельник верну.

– Зачем тебе чужие вещи? – возмущаюсь, а сама вспоминаю то, как полдня проходила в толстовке Бессонова. Поэтому снижаю градус своего недовольства, сама не без греха.

– Просто перед зеркалом покрасоваться. Мне просто любопытно, как я буду выглядеть в чем-то отличном от того, что носим мы. Вот и все, – смотрит на меня честными глазами.

– Ну хорошо, только верни чужое скорее, а то если кто-то из родителей увидит, будет скандал на весь дом.

– Угу, не волнуйся, Есь, – часто кивает в ответ. – А ты чего сама такая бледная, случилось чего?

– Нет, все нормально, – отмахиваюсь. Вот, во что я превращаюсь? Слишком я часто врать стала своей семье. Это плохой знак. Нужно обязательно в воскресенье помолиться подольше.

– Ты иди, Есь, у тебя наверняка полно забот с учебой. Не обращай на меня внимания, – как-то странно улыбается сестра.