Я на грани лишиться чувств, пока мужчина задумчиво и с сомнением смотрит на меня. Секунды растягиваются до бесконечности - невыносимо.

От его ответа зависит вся моя жизнь. Он – мой шанс на свободу. Если Павел Андреевич согласится – я спасена. Ни отчим, ни кто либо другой не посмеет больше издеваться надо мной. Мои мечты и планы могут осуществится, одно его слово, и все…

- Нет, конечно. Какой мне прок от малолетней девчонки? – словно ушатом по голове.

Я пошатнулась, но не упала.

Мне нечего терять.  Я собираю всю смелость, которая есть в моем существе и опускаю все рамки, которые были со мной всю жизнь.

- Я готова на все. Абсолютно, - дарю покорный взгляд мужчине и сглатываю.

Всякая гордость и принципы, которые итак спали до этого момента, сейчас проснулись, собрали чемоданы и покинули меня в неизвестном направлении. Я век буду благодарна этому мужчине, если он согласится.

 Павел считывает мои громкие мысли и скользит по мне оценивающим взглядом.

- На все говоришь? – потирает подбородок он, прикидывая выгодность предложения.

- Да, - сглатываю, чувствуя, как моя девственная натура трепещет под колючим взглядом властного мужчины.

Он приближается и касается моего лица – я неконтролируемо вздрагиваю, но сразу усмиряю дрожь, затаив дыхание.  Павел усмехается.

- Меня не привлекают маленькие девочки, увы. Ты не по адресу. Предложить тебе другие варианты поблизости?

Я оскорбленно отстраняюсь и заглядываю в мужские глаза, которым поверила. Зачем он издевается? Проверяет?

- Я не такая, - заявляю твердо.

- Ты сказала, готова на все… В чем проблема?

- Готова на все для вас, - уточняю главный момент. – Только для вас.

- О-о, я польщен, Алина, - потирает грудину и колко щурит глаза. - Сказать, сколько женщин готовы на все ради меня и всего того, что прицепом притянуто ко мне?

Это отказ. С издевкой. Опустил женское достоинство и поднял свое одним предложением. Знал бы, какая я закаленная на подобный словесный понос.

- Зачем я должен выбрать из всех именно тебя? – добавляет он.

- Я не товар, чтобы презентовать себя.

- Вот как. А если бы я взял тебя только в качестве товара? Согласилась бы?

Алина – товар? Именно от этого я сбежала из родного дома… Понимает ли, что делает больно таким предложением?

- Я претендую только на роль жены, - стою на своем. - Фиктивной, разумеется.

- Тогда, увы… Я вынужден тебе отказать. Мне не нужна жена. Даже фиктивная.

Моя надежда превращается в прах. Мысль о прошлой жизни режет нутро сильнее ножа.

- Я ошиблась… - тихо спускаю вздох.

- Что?

- Ошиблась в вас. Думала, вы другой… Спасли мне жизнь, не сдали  меня…

- Вот именно, девочка. Так что, будь благодарна, и на этом закончим.

Я насильно проглатываю все, что хочу сказать ему в ответ.

Шанс на свободу вырывается дикой птицей из рук, улетает, оставляя на мне след обреченности.

Хочется реветь, но даже слезы отказываются потакать мне. В глазах сухо и пусто, как в пустыне.

Мужчину не волнует мое удрученное состояние. Да и с чего должно волновать? У «товара» ведь нет чувств, ему не может быть больно.

- Поехали, сам тебя увезу, - достает он из кармана ключи от машины.

- Куда?

- Домой. Или есть другие варианты?

- Мне все равно, - равнодушно слетает с губ.

Нехотя двигаюсь вперед, шелестя подолом платья. Ненавижу зеленый цвет… Вот с этого самого дня. Раньше относилась нейтрально, избегала по возможности его в одежде – мне идут более нежные и светлые цвета, под стать моей внутренней натуре.

Я безмолвно следую за Павлом в машину. Черная, шикарная и дорогая, как жизнь его владельца. С моей сходится лишь цвет… За восемнадцать лет ни единого намека на просвет.