– Бедные наркоманы, – усмехнулся сам себе Виктор. – На них зарабатывают все, кому не лень. Сначала им продали зелья, теперь их схватят и обыщут стражники. Если повезёт, то на этом их мытарства закончатся, ежели нет – потащат торчков в тюрьму, а там и под суд подведут, заставив потом вкалывать на рудниках или всыплют им плетей от души прилюдно. Выгода всем – и наркоторговцу, и страже, и судьям, и обществу.

Смотреть, чем кончится героический захват обдолбанных идиотов, Виктор с Косым не стали, продолжив свой путь по направлению к форту. Дорога у них прошла без приключений, если не считать того, что возле отмели, известной в народе как «Коса мертвецов», им пришлось ускориться, поскольку копошившиеся там прокажённые речные крысы замерли при виде двух путников. Этих побирушек, которые жили отловом и перепродажей мертвецов, выносимых Полноводной на их отмель, стоило опасаться в том случае, если их день не задался, и коли их больше, чем встречных путников. Платили за утопленников некроманты не ахти чтобы много, но на жизнь хватало. Кроме того, речные крысы не терялись, если видели перед собой одинокого путника или раненого беднягу. Его быстро забивали ножами и дубинами, присовокупляя его бренное тело к утопленникам, покоящимся в кособокой телеге. Если с путниками или уловом было совсем туго, тогда прокажённые могли уничтожить и кого-то из своих же товарищей, чтобы продать его тухлое тело и купить себе еды. Не брезговали эти опасные личности также заглядывать по ночам и в Дыру, откуда они уносили всех покойников к вящей радости её обитателей.

Напряглись при этой встрече абсолютно все – и сами речные крысы, которые застыли возле телеги и на отмели, а также сами путники, которые поспешили ускорить свои шаги. Разминувшись, Косой с Виктором вздохнули с облегчением, после чего остаток дороги прошёл без приключений. К форту они добрались уже под вечер, когда начало заходить солнце. Шулер, который прожил всю свою жизнь в городе, и дальше его ворот никуда не выбирался, чувствовал себя явно не в своей тарелке, вздрагивая от каждого шороха, особенно ему неуютно было, пока они добирались от города до порта. Однако Виктор шагал спокойно, и эта уверенность передалась, наконец, и его товарищу.

– Вот на этом причале и стоит наша шхуна, – указал рукой вперёд юнга.

– На котором? – уточнил Косой.

– На этом!

– Но там же ничего нет! – ухмыльнулся жулик. – Ты мне врал всё это время, да?

Виктор посмотрел в нужном направлении и протёр глаза – причал и правда был пуст, словно палуба корабля-призрака, которым так любили пугать друг друга его товарищи с Пеликана.

– Не может этого быть! – прохрипел осипшим от испуга и волнения голосом юнга. – Они отчалили без меня!

Так и стояли посреди пустого причала два молодых человека, один из которых скептически ухмылялся, в то время как второй матерился сквозь зубы.

– Как же это так?! – ужасался Виктор. – Если Тодеус ушёл в плавание без меня, тогда как мне выплатить долг Топорам? А ведь те посчитают меня обманщиком, а… Твою мать!

Молодой человек подпрыгнул высоко вверх, когда по его пояснице хлопнули. За что ему хвататься в первую очередь, юнга не знал – то ли за промежность, чтобы проверить сухость своих порток, то ли положить руку на грудь, успокаивая галопирующее от испуга сердце, либо вырывать кинжал из ножен, однако знакомый смех успокоил его.

– Салага, это ты! – прозвучало откуда-то снизу, и когда Виктор посмотрел туда, то обнаружил улыбающегося щербатой улыбкой Кучерявого.

Всё это время половинчик сидел на причале, опираясь спиной на один из ящиков и болтая ногами над водой, поэтому и остался незамеченным двумя юношами. О том, как тихо могут передвигаться полурослики, а также как хорошо они могут прятаться, все знали не понаслышке. А вот теперь Виктор имел возможность убедиться в этом на собственном примере.