Ярополк сидел в гриднице, с печалью глядя на своих мужей. Сердце обливалось кровью, когда он думал о воинах, погибающих сейчас не на поле битвы, а от голода. Была съедена вся живность в крепости, вплоть до собак, истреблены все кони, воины варили кожаные ремни и жевали их. Дружинники бесцельно бродили по дети́нцу,[20] буквально шатаясь от любого дуновения ветра.

Ярополк каждый день взбирался на смотровую башню и с ужасом наблюдал за передвижением рати неприятеля за стенами крепости. Его преданная дружина даже мысли не допускала сдаться, и спасти их сейчас могло только чудо.

Снова, в который раз Ярополк оглядел старших мужей, ища в них поддержки и хорошего совета. Но в гриднице стояла гробовая тишина, все сидели с мрачным видом: никто не видел достойного выхода из создавшегося положения.

Первым не выдержал Блуд:

– Чего долго раздумывать, князь? Видишь, какое большое войско у твоего брата? Нам его не пересилить.

– Не ты ли советовал мне уйти из Киева, Блуд? – укорил Ярополк. – Я послушался тебя, и вот что получилось. В Киеве хоть запасы продовольствия были, а здесь кто нас ждал?

– Кто ж знал, что так все выйдет? – развел руками Блуд.

Но у Ярополка уже не было сил долго сердиться на наставника: и он, и воеводы тоже изнемогали от голода и еле держались на ногах.

– Что же ты предлагаешь теперь, Блуд? – спросил князь.

– Мир надо заключать с Владимиром.

При этих словах Варяжка вскочил.

– Не слушай его, князь. Блуд не дело говорит. Надо с боем выйти из крепости и к печенегам податься. Набрать там войско и повести его на Киев.

Блуд неодобрительно покачал головой:

– С кем пробиваться, Варяжка? Кто из воинов еще способен оружие в руках держать?

– Все равно, по мне, так лучше в бою погибнуть, чем медленно помирать от голода, – ответил молодой воевода.

– Варяжка, ты бы опыта понабрался, прежде чем горячку пороть, – наставительно произнес Блуд и вновь повернулся к князю: – Послушай моего совета, Ярополк. Надо заключить с Владимиром мир и спасти оставшихся людей.

Ярополк в раздумье подпер рукой подбородок, тоскливо спросил:

– Еще кто хочет слово сказать?

Воеводы молчали, не решаясь поддержать ту или иную сторону. Большинство склонялось к предложению Блуда, но уж больно оно попахивало предательской трусостью, в чем никто признаваться не желал.

Князь еще раз горестно вздохнул и решительно встал.

– Будь по-твоему, Блуд. Вижу, твой совет многим по душе, хоть и сказать об этом не смеют. Пусть Владимир правит Киевом, а я возьму в княжение то, что он мне уступит. Осталось решить вопрос: кто в Киев на переговоры пойдет?

– Могу и я, – тут же вызвался Блуд, и все вздохнули с облегчением.

Блуд выехал из крепости утром следующего дня. Неприятельская рать пропустила его беспрекословно. Князя Владимира не оказалось в осаде: накануне он отбыл в Киев, считая, что крепость продержится еще несколько дней и делать здесь ему нечего.

В стане противника Блуда накормили, дали лошадь, сопровождение, и он благополучно добрался до Киева.

Князь пировал со старшими мужами, когда ему сообщили о приезде посланника от Ярополка.

Владимир очень удивился, когда в гридницу вошел Блуд и бросился ему в ноги:

– Сбылась мечта твоя, князь Владимир, радуйся. Ярополк сдается на твою милость. Это я склонил его пойти на переговоры с тобой.

Владимир величественно откинулся на княжьем сиденье. На его лице не было и тени радости, он даже не улыбнулся. Блуд, сам того не зная, оказал на этот раз медвежью услугу. Владимир хотел, чтобы Ярополк навсегда сгинул в осажденной крепости, чтобы он умер там от голода или погиб при обороне. Владимир уверен был, что брат никогда не сдастся.