Расплатившись, Рю направился обратно в лавку Клода. Нужно было пробраться обратно в спальню незамеченным, чтобы ученый ничего не заподозрил, а то… а то… А что? Неважно, нужно тихо-тихо пройти, и все будет нормально.

Вдруг откуда-то сверху раздалось хлопанье крыльев, и Рю рефлекторно поднял голову. На ветку ближайшего дерева села снежно-белая птица. Улица, ведущая к лавке, едва освещалась слабым светом луны и парой окон домов, но птицу почему-то было прекрасно видно.

Птица показалась Рю смутно знакомой, и ее появление вызвало приступ ярости:

– Эй ты, птица! – крикнул он. – Ты что, преследуешь меня?

– А ты как думаешь? – Снова тот же голос.

Да как он смеет!

Рю огляделся по сторонам в поисках своего врага, но никого не увидел. Когда он вновь посмотрел на птицу, ему вдруг показалось, что на ветке дерева сидит человек. Рю моргнул, и наваждение рассеялось. На ветке по-прежнему сидел белый сокол.

– Покажи себя, трус! – вновь крикнул Рю, обращаясь к владельцу мерзкого голоса.

– Что ж, ты сам попросил.

Белая птица легко спрыгнула с ветки и начала планировать к земле, но на полпути вдруг совершенно неестественно зависла в воздухе, продолжая внимательно смотреть на юношу ярко-желтыми глазами. Рю невольно сделал в воздухе знак, отпугивающий нечисть, которому его когда-то научила мать.

– На меня такое не сработает, – насмешливо прокомментировал голос.

В следующую секунду Рю ослеп. Юноша был слишком пьян, чтобы пугаться, но все же понял, что ослепил его невероятно яркий свет, будто среди ночи вдруг взошло солнце.

Постепенно свет померк, и Рю снова смог видеть. И первым, что он увидел, был стоящий прямо перед ним странный незнакомый человек. Он был как минимум на две головы выше Рю и неестественно худ. На нем были одежды древних гиринских чиновников, но снежно-белые, а не цветные, как на картинах того времени. Такими же белыми были и его длинные волосы, свободно лежащие на плечах, и даже его кожа казалась неестественно-белой и как будто полупрозрачной. Через мгновение Рю понял, что он может разглядеть все это лишь потому, что все тело и одежды этого человека источают слабый серебристый свет, похожий на свет луны.

А еще Рю понял, что человек внимательно смотрит ему прямо в лицо, и, невольно тоже взглянув ему в глаза, юноша понял, что смотрит в глаза сокола.

– Ты доволен? – Человек говорил тем самым голосом.

– Изыди, демон! – только и смог сказать, а скорее, даже вскрикнуть Рю, немного отрезвленный случившимся.

– Эй-эй, не нужно оскорблений. Я вообще-то твой дух-хранитель, прояви немного уважения.

Рю не знал, что сказать, не понимал, что делать. Сошел ли он окончательно с ума? Или это пиво в трактире испортилось? Но вдруг все это на самом деле? Последний вариант пугал больше всего.

– Эй, ку-ку, ты еще тут? – С этими словами существо вплотную приблизилось к Рю и ткнуло остолбеневшего юношу тонким пальцем ровно промеж лба.

Это стало последней каплей. Рю сорвался с места и, не оборачиваясь, рванулся в сторону лавки Клода. Все, что он мог делать, это повторять:

– Изыди, изыди, изыди, изыди!..

Долетев до лавки, Рю стремглав взлетел по лестнице в свою спальню, упал на кровать и, с головой накрывшись одеялом, свернулся калачиком.

– Изыди! Изыди! Изыди!

Но существо, судя по всему, не преследовало его. И спустя какое-то время Рю удалось немного успокоиться, а алкоголь и усталость взяли свое, и он уснул тяжелым беспокойным сном.

Когда он проснулся, на улице уже рассвело. В утренней тишине хорошо были слышны радостное щебетание птиц за окном и доносящийся со стороны порта людской гомон. При свете дня все события прошлой ночи казались лишь плохим сном, и Рю с облегченным вздохом сел на кровати.