Попасть на похороны к Андрею ей не давали. Врачи однозначно сказали, сильное потрясение, и неизвестно, как организм поведет себя при повторном стрессе. Катя и не настаивала. Она, чувствовала себя предательницей по отношению к Архиповым, совесть ее бунтовала, но переступить порог палаты, даже не предупредив врача, не смогла.

– Я не смогу, Сева, я не смогу. Это слишком много для меня, – Плакала девушка на плече Севы. Он приходил два раза в день, утром и вечером. В день похорон, он пришел именно в то время, когда к дому Архиповых стали собираться люди на вынос. – Я подлая трусиха, так тяжело на душе. Что делать то?

– Катя, наверно, надо идти, пусть ненадолго. Здесь, боюсь, люди не поймут. Я с тобой. Все обойдется. Мы недолго постоим, попрощаемся, а на кладбище не поедем. Поверь, там тяжелее. А дети твои, ты представь, что они скажут?

Катя взяла себя в руки, – Ты прав. Как всегда прав. Меня возненавидят. Да и самой как жить то потом?

Сева отвлек сидящую на посту медсестру, и Катя, прямо в тапочках проскользнула на улицу. Она сделала глубокий вдох. Солнце светило по – осеннему, пригревало землю, давая понять, что скоро тепла уже не будет. Грейтесь, люди, готовьтесь к зиме.

В половине двенадцатого молодые люди подошли к печально известному дому. Народа было! Не протолкнуться. Школа сегодня не работала, все прощались с Андреем из пятого класса «Б». Предусмотрительный Сева, с утра купил искусственные цветы и даже нашел георгины.

– Сначала, хотел гладиолусы взять, но они слишком праздничные, не к месту, наверно, здесь.

– Не к месту, – Машинально повторила за ним, Катя. – Не к месту. Все не к месту.

Сева встревоженно посмотрел на нее, промелькнула неприятная мысль, – «А может, правда, врачи сказали? Как бы плохо совсем не стало!»

Катя, как будто прочитала его мысли, слабо улыбнулась, – Все хорошо со мной. Им тяжелее намного. – Она кивнула в сторону родственников и друзей семьи. – Пошли, я знаю, надо к гробу подойти, меня так Агнесса научила.

В дом вошли, держась за руки. В комнате, посредине, стоял небольшой гробик, весь усыпанный цветами. За цветами, Катя не сразу увидела и Андрея. Лишь подойдя ближе, и присев на скамейку, рядом с Варей, она подняла глаза. Мальчишка, лежал, как живой, казалось он просто спит и вот вот должен проснуться.

– «Не проснешься уже, никогда! Худенький то какой! Я и не замечала раньше». – Мысли роились, перескакивали с темы на тему, то про Андрея, то про больницу. То, вдруг вспомнились родители. – «Как там они? Без нее? А она без них. Без их поддержки».

– Выносим, – Вздрогнула Катя от баса, раздавшегося над головой. Она медленно встала, и опять все поплыло перед глазами, – «Только не сейчас, только не здесь!» Схватив Севу по руку, она, как парализованная, вышла на крыльцо.

– Давай, Катюша, дыши, дыши глубже! И все пройдет. – Это уже сказала директор школы, – И шепнула на ухо, – Я знала, что ты придешь! Не можешь, не прийти! А на кладбище не пущу! Не думай даже! Я всем так и скажу, и больница и школа запретили строго настрого. На тебе ведь лица нет!

– Со мной все нормально, Анна Николаевна, я справлюсь.

– Вижу, справишься. В тапочках больничных пришла. Сбежала. – Директор покачала головой. Не то осуждая Катю, не то восхищаясь ее поступком. Убедившись, что Катя и в самом деле справиться, директриса ринулась организовывать отправку автобусов со школьниками.

–Здравствуйте, Екатерина Александровна! – Со всех сторон слышала она шепот своих учеников. Все они, поникшие, с маленькими букетиками живых цветов, жались к своим родителям.

Раздался громкий вопль из двора дома, там напоследок поставили гроб с телом Андрея, – Никогда уж ноженьки твои не пройдут здесь! Что же это! За что? Сыночек мой!!!