Катя еле сдерживалась, она чувствовала, что женщина сейчас переключится на своего, как говорится, мужика. И тихо спросила,

– А Андрей?

– Вот к чему и веду. Отец пропьется, за работу с рвением приступает, а ему по хозяйству помощь нужна. Кто старший из детей? Андрей. Был… А парнишонка злой, с характером. Никак не хотел ему уступать. Оно может и верно. Но мира нет в семье. Вот и в этот раз выскочил, ушел куда то. Но я слышу, Иван покурил, че то поделал, в дом зашел. Я тоже. А утром, встала, ни свет, ни заря, пошла по хозяйству. К соседям заглянула, тут уже Танька с Ванькой сено собираются ворошить, наверх, на стайку коровью кидать. Танька пока на крыльце обувалась, а муженек то ее, вилы взял, да к стогу. Закинул видно пару копешек, я же не глядела постоянно, слышу заорал. Я выскочила, у меня сердце замерло от его крика, да к ним. А он вилы держит, а с них кровь каплет. Мой прибежал следом, вилы увидел и к сену.

Соседка замолчала, вытирая слезы.

– А сено разворошил, там и Андрейка, в самый живот его отец то. Он еще держался вначале, матери улыбался, мол, ничего, все нормально. Я сообразила, в больницу побежала, а назад вернулась, ой, чуть сама по дороге не умерла, а уже все… Не стало сыночка у них.

Катя не замечала, что слезы рекой бегут по щекам. Она застыла как столб, голова кружилась, голос соседки доносился издалека. Потом ноги стали ватные, разум помутнел окончательно. Катя упала бы прямо на земляной пол, но тетя Женя вовремя подхватила ее. И уже без сознания занесла в дом.

Очнулась девушка в палате. Не открывая глаз, она слышала, что рядом ходят люди, за окном щебечут воробьи. И сначала, Катя, даже не помнила, что было утром. Но память вернулась, и она резко села на кровати, и тут же, повалилась назад.

– Лежите! Лежите. Куда вы так сорвались? – Услышала девушка мягкий мужской голос. – Потеряли сознание, давление вот скачет. А вы встать пытаетесь.

– Я в больнице что ли? – Катя не узнала свой голос. Он был похож на шепот древней старухи.

– Да в больнице. Женя сегодня второй раз сюда бегает, телефона то рядом нет. Только в клубе и школе, а там закрыто. Прибежала, нас на уши поставила, учительница, говорит, тоже померла. Вот как ты ее испугала.

Катя сделала попытку подняться вновь, – Мне идти надо, туда… – Куда конкретно, она еще не понимала. Может в общежитие, может к Архиповым. Но главное, не оставаться здесь.

– А я вам настоятельно рекомендую, лежать. – Голос доктора стал строже. – Мне еще не хватало за вами по поселку гоняться. Вон у меня уже есть одна такая! – Врач кивнул на соседнюю койку. Отлегло от … вобщем от одного места и надо бежать, догоняться дальше.

Катя с трудом повернула голову направо. Туда, куда смотрел этот пожилой врач. На железной кровати, свернувшись в клубочек, спала женщина. Ее спутанные, грязные, давно не знавшие расчески, волосы, свисали на лицо. Голова сверху была перебинтована, проступала кровь. Катя почувствовала приступ тошноты. Слишком много крови на сегодня.

– Пока дал успокоительного, пусть поспит. А то не успели пролечить ее, надо дальше искать приключений. Алкашка, одним словом. И куда коллектив смотрит? – Доктор покачал головой. – Время на них столько идет, лекарств, а у нас и нормальных больных хватает. Ладно, пойду, работы невпроворот. А вы, Екатерина Александровна, – Он заглянул в историю болезни, – Лежите. Я после обеда зайду. И не волнуйтесь, долго залеживаться здесь не дам. Максимум неделя. – Врач улыбнулся грустно, понимающе, и Катя, поняла, как он устал за это утро.

– Спасибо, вам, – Прошептала она, и уснула.