Усмехнувшись про себя, Лавиани быстро обернулась, увидела, что через сто ярдов проулок заканчивается, шагнула туда и застыла, когда выход закрыли два темных силуэта. Этих людей, несмотря на ночной мрак, она благодаря своему зрению узнала.

Стражники, подходившие к ней на рынке. Значит, гриф на бирюзовом шнурке не больно-то и помог. Либо они разобрались в происходящем, либо кто-то все решил за них. Возможно, как раз стрелки, которые кажутся куда опытнее обычной городской стражи. Итак, по самым скромным подсчетам, шестеро.

Не лучший расклад.

Лавиани похлопала Ярела по плечу, словно бы испытывала симпатию к этому созданию, буркнула на прощанье, надеясь, что указывающая ее слышит:

– Счастливо оставаться!

Времени было в обрез, и она не собиралась мешкать, ожидая, когда арбалетчики сменят позицию или стражники разглядят ее во мраке. Сражаться одновременно с таким количеством не входило в ее планы, к тому же на лопатке были не все татуировки, и имевшиеся она склонна поберечь.

Заборы справа и слева от нее возвышались на два с половиной человеческих роста. Находя пальцами ямки между камней, она быстро и ловко забралась на самый верх, едва не распоров себе ладони об острые грани крупных кусков битого стекла, которые защищали от незваных гостей. Секунду сойка балансировала на четвереньках, быстро осматриваясь и гадая: не видно ли ее, пускай вокруг темно? Лучшего места, чтобы словить стрелу, нельзя и придумать. Она здесь точно жирная курица на насесте.

Скосила глаза вниз, хмыкнула, так как Ярел сидел привалившись к стене и не шевелился.

Во двор Лавиани спускаться не стала, боялась потревожить псов. Пошла по кромке забора, морщась, когда под ботинками хрустело стекло, и делая про себя ставки – спустит ли Шерон свою ручную игрушку на тех глупцов, что рискнут подойти?

Раньше сойка с уверенностью сказала бы, что нет. Но люди меняются. И порой к лучшему.

Плоская крыша следующего здания оказалась напротив, и женщина легко перепрыгнула на нее, опять пригнулась, наконец-то увидела тех, кто ждал на улице. Трое здесь, двое закрывали переулок. Пятеро. Еще где-то должен быть последний. И… два стрелка? Всего семеро? Или их больше?

Задача…

Она бы с радостью ушла, позволила им и дальше сторожить пустоту, но… Стражники не опасны, их всегда можно обвести вокруг пальца, а вот те, кто стрелял, – таких за спиной лучше не оставлять. Особенно если с тобой путешествуют сущие дети, да еще и придется их вести в гавань едва ли не за ручку.

Лавиани собиралась уменьшить риски единственным известным ей способом.

– Эй! – крикнули из переулка. – Он мертв!

Она поняла, что нашли Ярела.

– А женщина? – Никто из них и не думал скрываться. Голос пришел с другой крыши.

– Что-то ее не видно.

– Так открой глаза пошире, идиот! Герцог тебе дает монеты не за то, чтобы ты финики жевал!

Раздался испуганный вопль, оханье, бульканье, крики.

– Тьма!

– Да как же?!

– Руби его! Руби!

– Что ты смотришь?!

– Да помоги ему!

– Умри ты наконец! Умри!

– Шестеро спаси нас!

Лавиани нехорошо усмехнулась, понимая, что Ярела спустили с поводка. Что же. Меньше работы.

Она ждала, радуясь, что в домах не зажигается свет и никто не спешит выходить на улицу. Слышала, как кто-то захрипел, а кто-то бросился прочь, вопя от ужаса.

– Да что там у вас творится?! – Напротив, на фоне темного неба появился еще более темный силуэт.

Ответа не последовало.

Из-под рубахи Лавиани вытащила один из метательных ножей, задумчиво взвесила его на ладони, словно хищный зверь, оценивая расстояние до цели.

Нет. Далековато.

Ей пришлось прыгнуть на соседнее здание, по верху которого было натянуто множество веревок для сушки белья. Стрелок стоял к ней спиной, вытягивая шею, пытаясь понять, что происходит на улице.