– Пап, папа. Смотри, что я нашла. Красиво, правда?– Нюся вбежала в открытый кабинет отца с журналом в руках, – пап, ты чего?

Павел Николаевич сидел, как обычно, в своем кресле. Но как-то странно: его голова была сильно наклонена набок, руки безжизненно свесились вдоль кресла. Глаза его были закрыты, будто он спал. Нюсенька опешила. Впервые ей надо было принять какое-то решение, и оттого ей было страшно. Она подошла к телефону, стоявшему на столе, и набрала 03.

Спустя несколько часов хмурый доктор с морщиной у переносицы, сообщил девушке, что у её отца обширный инсульт, и он остаётся в больнице. Нюся вернулась домой. В голове был целый ворох мыслей. Она не понимала, что значит то, что произошло. Радоваться ей или грустить. Как ей быть дальше. Что делать. Как жить. С этими тяжёлыми думами, девушка легла в свою кровать и уснула.

Никаких помощников у них с отцом уже не было. Нюся всех выживала. Вскоре, слава о её скверном характере расползлась по всей округе, и на собеседования на роль помощницы по дому уже никто не приходил. Павел Николаевич махнул рукой и принял всё, как должное – всю работу по дому полностью взял на себя. В последнее время, его самочувствие стало сильно ухудшаться: сначала его начала одолевать слабость, потом присоединилась бессонница, затем стали мучать головные боли. Его лечащий врач порекомендовал ему пройти обследование, но он, постоянно занятый, все оттягивал визит в больницу. А Нюся, со своей беспечностью, ничего не замечала.

На следующее утро Нюся, сладко выспавшись, проснулась и села в кровати, потягиваясь и зевая.

–Пап, я проснулась, неси завтрак. Пап. Пааап. Ты не слышишь, что-ли?– крикнула в коридор Нюся, и тут вспомнила события, произошедшие накануне. Что-то несвязно бормоча, отправилась на кухню, сделала себе чай, обожглась, когда наливала, плюнула на это дело, и решила сходить поесть в ресторане. Но тут она поняла, что у неё нет денег. Нюся зашла в отцовский кабинет и начала открывать ящик за ящиком, в поисках купюр. И вот, в третьем ящичке, под грудой каких-то документов, она нашла внушительную пачку. «Победа», – промелькнуло в её голове, и она побежала в близлежащее кафе.

С тех пор и повелось: Нюся начала жить на широкую ногу. Она питалась в дорогих ресторанах, стала покупать себе много одежды и украшений, несмотря на то, что её шкафы и так ломились от изобилия всего. Учебу Нюся забросила, благо до окончания учебного года оставалась всего неделя, и все годовые оценки уже были выставлены. По вечерам шумная компания заваливалась в их квартиру, и они шумели, галдели, пели под гитару песни, курили вонючие папиросы под песни: «где беломора достать, хоть пачки половину»? Дом был элитный. В нем жили интеллигенты: писатели, поэты, композиторы и чиновники. Когда соседи услышали громкие звуки впервые, не стали придавать этому значения. Но когда это стало системой, причем, ежедневной, решили поднять вопрос о «недопустимости таких громких звуков в нашем образцовом доме». Слава о домашнем разгуле дошла до Павла Николаевича, который все еще лежал в больнице, но уже шёл на поправку. Нюся с того самого дня, как вместе со скорой привезла отца в лечебное учреждение, ни разу его не навестила, и Павел Николаевич, даже не думая обижаться, уже представлял в уме, как он устроит дочери сюрприз, неожиданно вернувшись домой. Но тут, один за другим стали приходить соседи с жалобами на Нюсю, и Павел Николаевич все понял. Он понял, что дочь его не любит и не уважает, что все эти годы она только и знала, что тянула из него деньги , ничего не давая взамен, что все его усилия и труды были напрасны. Его хватил еще один инсульт. Павла Николаевича парализовало.