– У вас есть знакомые или друзья, может, родственники в районе 3МБ?

– Родни нет. Я сама не местная. Замуж вышла и переехала. Родители и родственники в другой области живут. У мужа родители в селе Калинино, домик у них с огородом, сад большой. Ученики мои бывшие в том районе – там же школы нет, так они в нашу все ходили, самая ближняя для них.

– Понял. Ну хорошо.

– А что? Почему вы спрашиваете?

– Да так. Туда едем.

– Я это уже поняла. Городок-то у нас маленький, все дороги знаю – вижу, куда едем.

Они ехали, минуя улицу за улицей, и Тамара вдруг насторожилась, увидев вдали столпившихся людей. И смущало больше не то, как кружком собрались женщины и дети на велосипедах рядом, а количество машин и людей в форме.

Капитан Шмидт едва успел затормозить и выдернуть ручник автомобиля, как Тамара уже выскочила из машины и бросилась к камышам.

Видя бегущую женщину, присутствующие не знали, чего ждать. И лишь только один Козырев успел быстро среагировать и подбежал к Тамаре, преграждая ей путь. Стиснув ей плечи, Козырев пытался удержать ее, не давая возможности приблизиться к камышам.

– Там Аня? Да? Не молчите! Что? Ну что? Не молчите! – Тамара с хрипом сквозь слезы кричала и требовала отпустить ее.

– Вместе пойдем. Хорошо? Вместе! Я с вами!

Козырев, поддерживая ее рукой, подвел к камышам. Тамара замерла на месте и тут же потеряла сознание.

Козырев сидел за столом, разглядывая календарь, висевший напротив. Потом поднялся, подошел и сорвал листок с июлем. Постоял немного лицом к стене, читая что-то на сорванном листке, обернулся к присутствующим в кабинете и произнес:

– Первое августа сегодня. Эксперт сказал, смерть наступила вчера. – Козырев вздохнул и вернулся на свое место.

– Что с матерью, Владимир Алексеевич? – задал кто-то вопрос.

– Не знаю. На «скорой» увезли. В себя пришла, но бредит. Велели пару дней не беспокоить. Завтра утром решим, когда к ней пойдем. Вот тут у нас телефоны подруг имеются. Надо бы с ними пообщаться. С кем-то, видимо, с разрешения родителей придется.

– Володя, давай я подключусь. Я ведь сам попросил мать погибшей этот список написать. Нам бы найти кого из близких. Может, коллеги или подруги у Тамары Александровны есть. Надо еще отцу девочки сообщить. Он у них на заработках. Может, соседи в курсе, как с ним связаться.

– Да, сейчас попробуем распределить задачи. Тех, кто тесно с погибшей общался, надо будет вызвать сюда, допросить. И хотелось бы заключение экспертов получить.

– Что за черенок у нее в промежности был? – задал вопрос один из оперативников.

– Да черт его знает! Это каким же уродом надо быть, чтобы такое сотворить. И где ее одежда? Рядом так и не нашли? Изнасиловать, избить и добить! – возмутился Шмидт.

– Да мы тут все в шоке. Первый раз такое на моей памяти. Всякое было, но вот так по-зверски, еще и над телом надругаться, какую-то палку вставлять… – включился в разговор начальник отдела.

– Не над телом. Она еще живая была, все глаза кровью залиты, но это пока предположения эксперта. Короче, ждем заключения, – прокомментировал Козырев.

Новость облетела Зареченск с самого утра понедельника. О произошедшем знали все. Об этом говорили везде. На автобусной остановке и в общественном транспорте. В очереди в сберкассе и поликлинике. Все обсуждали, а главное – хотели знать, кто же совершил страшное убийство.

Родители запретили девочкам выходить вечером дальше собственного двора или улицы. Слухи пошли, что в городе завелся маньяк, насильник, нападающий на юных девственниц.

На раннем совещании у прокурора собралась вся группа по работе с данным делом. Козырев изучал заключение экспертов и протокол осмотра. Надо было с чего-то начинать, но больше всего хотелось побыстрее найти виновного, желательно до сентября, ведь через месяц следователь Козырев должен вступить в новую должность на новом месте.