Однако сам Жуковский своеобразно пользуется поэтическим языком. Его излюбленные слова – любовь, красота, невидимое, неизъяснимое, тишина, радость – на разные лады варьируются и перетекают из одного стихотворения в другое, создавая причудливую вязь, увлекая читателя в иной, лучший мир, в дальнюю, обетованную страну. Истинный романтик, он полагает, что «внешняя точность описания мешает постигнуть тайны мироздания, доступные только интуиции, мгновенному поэтическому озарению…». Не потому ли к поэзии Жуковского еще при жизни автора относились по-разному. Белинский, например, полагал, что некая туманность, расплывчатость поэтических образов Василия Андреевича и составляет главную прелесть, равно как и главный недостаток его произведений. К.Рылеев прямо писал о пагубном воздействии поэта на русскую литературу, а Бестужев, также считая изъяном склонность к мистицизму, писал все же так: «С Жуковского и Батюшкова начинается новая школа нашей поэзии. Оба они постигли тайну величественного, гармонического языка русского».
В январе 1813 года он приехал в Тульскую губернию, награжденный чином штабс-капитана и орденом, и в армию уже не возвращался. В балладе «Светлана», написанной в качестве свадебного подарка для близкого друга Воейкова, который женился на сестре его любимой Маши, уже явно заметен принцип романтической народности. Баллады Жуковского определили традиции этого жанра в русской поэзии, в связи с чем автора называли «русским балладником». Позднее Жуковский бывал в Москве наездами. В 1813–15 годах Жуковский постоянно ездил в Дерпт (ныне – Тарту), куда переехал Воейков с семьёй и сестра Екатерина с его обожаемой Машей.
Вид города Белева. Рис. В.А. Жуковского.
В 1816 году он был избран почётным доктором Дерптского университета. В 1815 году Василий Андреевич стал одним из главных участников литературного общества «Арзамас», в шуточной форме ведшего упорную борьбу с консерватизмом классической поэзии. Там он познакомился с вологодским поэтом К.Н. Батюшковым и стал одним из его друзей и покровителей. В 1816 году Жуковский стал автором первого официального гимна России «Молитва русских», более известного как «Боже царя храни». Это был перевод текста английского гимна «God save the King» («Боже, храни короля»). В 1815 году Василий Андреевич был приближен к императорскому двору. В 1816 году он стал чтецом при вдовствующей императрице Марии Фёдоровне. В 1817 году – учителем русского языка принцессы Шарлоты, будущей императрицы Александры Фёдоровны. В 1818 году он написал «Послание Государыне Великой княгине Александре Фёдоровне на рождение Великого князя Александра Николаевича», а осенью 1826 года был назначен на должность «наставника» наследника престола, будущего императора Александра II. В предназначенных для него педагогических сочинениях Жуковский отмечал особую роль Москвы в развитии российской государственности и культуры. Так в стихотворении «Певец в Кремле» автор воспел Кремль как один из символов победы над Наполеоном.
В 1818 году Жуковский был избран действительным членом Императорской российской академии, в 1827 году – почётным членом Императорской Академии наук, в 1841 году – ординарным академиком по Отделению русского языка и словесности. Ещё в 1815 году Жуковский познакомился с учеником лицея Александром Пушкиным. Жуковский стал для будущего поэта учителем поэзии. В 1820 году, после выхода в свет поэмы «Руслан и Людмила», Жуковский подарил Пушкину свой портрет с надписью: «Победителю-ученику от побеждённого учителя». Осенью 1831 года Жуковский гостил в Царском Селе. Здесь он написал «Сказку о царе Берендее», «Сказку о спящей царевне», «Войну мышей и лягушек», а Пушкин – «Сказку о царе Салтане».