Я и не заметила, что подошла к противоположному выходу из парка, за редкими деревцами уже можно было различить какие-то постройки, напоминающие гаражи, пару двухэтажек, спешащего по своим делам молодого гепарда в косухе и рваных джинсах.
Звонко прострекотал трамвайчик, моргнул светофор, и я перешла на другую сторону улицы, заметив в просвете между домами знакомый стеклянный шпиль здания полицейского участка. Оказывается, сделав круг, я вернулась обратно. Немного потоптавшись на месте, я направилась в сторону, где над невысокими домиками виднелся сияющий в лучах заходящего солнца прозрачный купол.
Решение вернуться в участок было принято мной почти без колебаний и, если так можно выразиться, единогласно. По крайней мере, у меня там есть хоть пара знакомых морд. Шагая по узкой улице, я разглядывала фасады домов из красного кирпича, увитые отцветающим плющом, балконы с кованными перилами, на одном из которых поливала герань пухленькая ежиха в домашнем халатике…
Я вышла к задней стороне здания и, неспешно обогнув его, оказалась на небольшой площади перед входом. Усевшись на край высокой клумбы, я стала ждать. Кого? Не знаю. Джуд? Пенни? Того весёлого толстяка-бегемота? Ника? Пожалуй, каким бы симпатичным он порой и ни казался, его общества мне хотелось меньше всего: защищаться, оправдываться и доказывать что-либо не было никакого желания…
Улица гудела от голосов самых разных зверей, спешащих домой после рабочего дня, звуков клаксонов и урчащих моторов, а солнце неумолимо скатывалось к горизонту, озаряя крыши домов приятным красно-розовым теплом. Почти беспрестанно вращались тяжёлые стеклянные двери участка – входили и выходили сотрудники, но ни одного знакомого зверька я так и не увидела.
Как-то быстро пролетело время, и незаметно сгустились сумерки. От ярких красок города не осталось почти ничего – дома стали тонуть в слепом тумане, ползущим на ощупь с восточной стороны города. Вполне возможно, там был водоём или река. Любопытно было бы туда как-нибудь прогуляться. Улица совсем стихла: прохожие, кутаясь в шарфы и плотнее запахивая куртки, появлялись всё реже …
– Кого я вижу! Соскучилась по своему углу в камере?
Я вздрогнула от неожиданности, хотя сразу узнала знакомый голос. Ник стоял передо мной, засунув руки в карманы светлого плаща и, покачиваясь на носках, широко улыбался. С чего бы это? Возможно, он предвкушал быстрое расследование предстоящего дела и взлёт по карьерной лестнице или, быть может, просто радовался завершению тяжёлого дня…
– Приятно тебя снова встретить!..
– Ага, привет… Я что-то сомневаюсь в искренности такого заявления, судя по тому, как ты обращался ко мне в участке.
– Сама тоже хороша раскидываться бумажками!.. – лис не переставал улыбаться, и меня изумляла такая резкая перемена в его настроении, – Ну, а если серьёзно, чего ты тут делаешь-то?
– Не знаю, куда мне идти, – пробормотала я, покачав головой, – Думала встретить здесь Джуди или кого ещё из сотрудников, ставших мне знакомыми…
– Ну вот и славно, что тебе так посчастливилось встретить меня, – Ник указал лапой в сторону узенькой улочки, тускло освещаемой редкими фонарями, предлагая тем самым немного пройтись.
Под уныло мигающий светофор мы не спеша пересекли проспект. Шли молча. Наконец лис заговорил:
– Чуть дальше есть недорогая гостиница. Завтрак в постель тебе, конечно, не принесут, но и клопами хвастать не будут, – он привычно сдвинул шляпу на затылок.
– Спасибо, – на мгновение я задумалась о целесообразности вертящегося на языке вопроса, но любопытство взяло верх, и я вкрадчиво спросила, – Ник, а почему ты взялся меня проводить? В участке ты вёл себя совсем иначе: кажется, тебе было без разницы, где я проведу эту ночь – в камере или в палате психиатрической клиники.