Боль.

Я привыкла к ней. Живу с этой мерзкой стервой бок о бок, но иногда Олег выходит из себя настолько, что я превращаюсь в жалкую плаксу.

Плакса.

Когда мы с Киром впервые встретились, я была вся зареванная, шарахалась от проезжающих машин и хромала на одну ногу из-за содранного об асфальт колена. Он практически силой затащил меня на свой байк, плеснул на ногу виски, от запаха которого меня начало мутить, и обозвал Плаксой, когда я начала размазывать слезы по щекам из-за того, что мне жутко щипало.

А потом как-то прицепилось.

На совместный просмотр кино он притащил два рулона бумажных полотенец, потому что «у него была слишком крутая футболка, чтобы я вытирала об нее свои сопли». Я доказывала, что не расплачусь, демонстративно швырнула в него упаковкой, но уже к середине искусала себе все губы, пытаясь держать марку.

Он тогда тяжело вздохнул, махнул рукой и притянул меня к себе, позволив уткнуться в шею и шмыгать носом до конца сеанса. А после повез меня в парк аттракционов, чтобы я снова начала улыбаться.

Я, словно маленькая девочка, после этого вечера спала с плюшевым бегемотом, которого он выиграл для меня в тире, а теперь Бонни охраняет сон моей дочки.

– Мне просто стало душно, Олег. Ты же знаешь, что я плохо переношу резкие запахи, а у твоих партнеров спутницы очень любят поливать себя духами в любую свободную минуту, – поверь, пожалуйста.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

– Я полчаса не мог найти тебя. Пришлось обрабатывать главного инвестора без тебя. Если его не заинтересует мое предложение… – Олег сильнее давит мне на руку, я выгибаюсь, встаю на носочки, чтобы хоть немного ослабить положение. – Тебе же лучше, чтобы он связался со мной в ближайшее время.

– Прости меня. Я сглупила. Я такая глупая у тебя… – пытаюсь успокоить Олега тем, что ему обычно нравится слышать. – Он обязательно позвонит тебе. И вложит деньги в твой проект. У меня самый умный муж на свете. Кому, если не тебе, достанется финансирование?

Он – умен, я – безнадежно глупа. Простое правило, с которым мне пришлось смириться. Олег всегда знает, как лучше, а я без него даже на кусок черствого хлеба заработать не смогу, потому что у меня нет мозгов.

Я – пустышка. Просто красивая картинка, которая не выживет без его поддержки.

– Умойся, Полина, нам пора возвращаться, – муж отпускает меня, отходит на пару шагов в сторону и тянется к карману своего пиджака. – Как же я ненавижу всю эту хренову благотворительность. Пятьдесят тысяч за вход, а еще и в аукционе надо себя показать.

Для Олега пятьдесят тысяч – не деньги. Рубашка, которая сегодня на нем, кажется, стоит дороже. Его раздражает сам факт передачи денег без получения финансовой выгоды или какого-либо товара в ответ.

Такие вечера лишь для поддержания образа доброго мецената. Способ засветиться в СМИ и получить пару тысяч восторженных комментариев для привлечения западных инвесторов, по сравнению с которыми Олег – малек на фоне огромной акулы. 

У моего мужа привычно расширяются зрачки, глаза выглядят пугающе черными, пока он не убирает этот побочный эффект специальными каплями. Я за это время привожу лицо в норму и растираю плечо, которое теперь весь остаток вечера будет неприятно тянуть после слишком сильного захвата.

Кирилл никогда не поднимал на меня руку, хоть и тоже обладал взрывным характером.

– Олег, не мог бы ты выйти, пожалуйста? – желчь подкатывает к горлу после сравнения, которое всплыло в моей голове. – Мне что-то не очень хорошо. Обещаю, я вернусь к тебе через десять минут… – я делаю удивленные глаза и прижимаю ладонь ко рту.