– Слушайте меня внимательно! – с некоторым отвращением говорила Синда. – Вы никогда и никому не расскажете, что вы видели!

Сказанное повергло в шок многих, но никто не решался торопиться с вопросами.

– Если я услышу, хоть где-то о том, что произошло в замке, вас всех посетит Герк! Всех!!!

Не далеко от Жестокой стояла тень, и словно избегая света факелов, занимала такую позицию, что свет не попадал на нее вообще и невозможно было разглядеть саму фигуру. Но два зеленых огонька вместо глаз, кое о чем предупреждали и даже оправдывали нежелание разглядывать силуэт.

Чем дольше говорила Синда, тем раздражительнее и гневнее становился ее голос.

– Если хоть одна тварь проболтается! – уже не сдерживая свой гнев, кричала она. – Я лично отрежу ему язык и залью его паршивый рот кипящей смолой!

Толпа молчала. Все и так уже поняли, что лишнее слово, сказанное поперек ее слова, будет последним.

– Вы меня поняли?! Никто и никогда!!! – уже совсем срывающимся от истерики голосом кричала Синда. – Вы меня поняли?!!!

Толпа, молча, кивала и смотрела в землю, никто не решался посмотреть на нее в этот момент. Это также бы печально закончилось. Резко Синда замолчала, возбужденно дыша, она жестом подозвала троих крепких мужичков.

– Остальные ступайте прочь!

Многочисленное окружение быстро таяло на глазах, не один из присутствующих не изъявил желание оставаться здесь.

Жестокая подозвала избранных ближе и приказала.

– Ты, – ткнула пальцем в одного из оставшихся, – снаряди повозку, погрузи в нее куль золотых и пищу, на несколько дней, да поживее! Вы двое охраняйте ребенка, никого не впускайте, вам ясно?!

– Да госпожа. – потупившись в землю, покорно ответили мужики.

Только проводив их взглядом она обернулась к одному их своих головорезов к тому, что был одет в кожаную куртку и ватные штаны и всем своим видом выделяющийся из остальных, вероятно являющийся приближенным королевы.

– Собери отряд, мы выступаем сейчас же. Будете сопровождать меня в пути.

Еще пару минут Синда разглядывала щетинистое лицо ее приближенного, в котором узнавала и верного слугу и своего любовника. Непроизвольно, на лице ее выступила улыбка, как символ того, что она довольна им, но решив, что это слишком, она перевела взгляд на фигуру в тени. Улыбка мгновенно исчезла с ее лица и ее заменила гримаса отвращения, она спешно отвела от него взгляд и направилась в свои покои, вероятно, собираться в путь.

***

Ночь. Как же она прелестна, говорят влюбленные романтики. Как же она страшна, говорят одинокие путники. Отлично, что она достаточно темна, считают разбойники и воры. И только маленькие дети ничего не говорят про ночь, они спят, и что представляет ночь, их не интересует. Как не волновала ночь тогда и Синду, когда она в окружении своей свиты мчалась в Шенские земли.

Не прошло и часа с того момента как она сидела в повозке и на себе ощущала неровности дороги и жесткие сидения. Мчалась Синда в Шенские земли, чтобы поскорее найти того самого шамана, который передал ребенка Окнилю. Жестокая не знала, где сейчас шаман и как его найти, но наверняка она знала одно, что тайна, которую хранит этот человек, будет ей полезна и поможет ей в достижении своей цели.

Шенские земли были расположены далеко от Рэйниса, еще одной столицы королевства из которой и отправилась Синда. Так уж сложилось, что родина ребенка граничила с бескрайним океаном, но это, тем не менее, не придавала ей значимости. Прибрежная граница, испещренная рифами, была мертвой, ни рыбы, ни других радостей, к сожалению, жители не получали. Старцы рассказывали, что задолго до того как здесь обосновались первые поселенцы на этом месте существовало королевство, королевство дагуров.