– Ты чего это, почтеннейший? – насторожился поэт. – Чего удумал? Признаться, такая вежливость может здорово напугать. Избавиться от меня решил? – эльф хитро улыбнулся и заломил бровь. – Не выйдет. Я свободный разумный и волен путешествовать туда, куда мне вздумается. А вздумывается мне ходить именно тут. Может, это вообще я вас веду.

Длинноухий в сердцах стукнул пяткой по примятой траве и принял вид надутого индюка.

– В общем я с вами до самого конца. На кого же я брошу таких оболтусов? Да и потом, кто-то ведь должен будет запечатлеть триумф над… теми… с кем мы там боремся, – неказисто подытожил он. – Кроме прочего, любая история куда убедительнее лишь из первых уст. Так что я собираюсь самолично свидетельствовать нашей общей неоспоримой победе. Надеюсь, поражение в планы не входит?

– Увидим, – выдавил Тамиор, втянул носом воздух и стих. – Так с чего бы начать? – подал он голос снова.

– Говори как есть, – бодро отозвался я. – Авось от худых вестей пополам не сломаюсь. Омриггор обмолвился об Истоках и грядущей большой беде. Впрочем, среди его россказней не оказалось ничего нового. В любой замшелой хронике, что не возьми, на каждой странице меж строк обязательно притаились война да страдания.

– И то верно. Помню, как ты из дома не выбирался. Всё рукописи да свитки глотал один за другим. Я уж думал, тебя к мечу и сдобным кренделем не приманишь, – хмыкнул рыцарь. – Мифы и древние легенды ты знаешь пуще моего. Вон и с богами, выходит, теперь на короткой ноге. Шутка ли? Целого владыку Камневорота на выручку вытребовал. Даром что не маг или видный ученый. Да только у нас с Ликой удел потруднее будет. В книжонках твоих летописцы подобных нам разумных кличут «проводниками», глашатаями равновесия и созидания, вестниками и поводырями воли Верховного Истока Хотуры и прочее, прочее, прочее, будь оно неладно. Так что выходит дело тут чуток посерьезнее охоты за божественной безделушкой, – Тамиор прервался и густо наморщил лоб. – Ух и не люблю я эти титулы. Как не скажи, а всё больно пышно становится. Не по мне.

– Те самые? – сощурился эльф.

– Какие… «те»? – от взбалмошного вопроса рыцарь потупился.

– Ну, «проводники» – разумные, принёсшие клятву старшим богам, – принялся осторожно пояснять поэт. – Не прослыть бы ненароком невеждой, однако мои не слишком полные, и всё же неисчерпаемо глубокие познания говорят, что все эти байки о воображаемых заступниках добра и сторон от него противоположных скорее смахивают на лихую выдумку, чем на поросшую забвением правду. Никто и никогда не видел живого проводника. Во всяком случае, мне о подобном слышать не приходилось. Сам я, будучи натурой возвышенной, склонен верить во всякого рода предания. Но чтобы вот так – бок о бок… Ещё говаривают, будто любой среднего размаху проводник запросто может путешествовать между мирами, когда ему заблагорассудится. И вынужден признать, такая весьма любопытная способность всегда вызывала во мне белую зависть необъятных размеров. Сколько же всего я мог повидать, получив хотя бы крупицу похожего дара.

В голосе Давинти всё чаще слышался еле сдерживаемый кураж.

– Так что? – рифмач с нетерпением уставился на собеседников. – Научите меня сквозь явь шастать или как?

– Нет, – сухо буркнул Тамиор.

– Ну, пожалуйста. Хотя бы немного. Хотя бы одним глазком.

– А ну, цыц! – прикрикнула Лика и строго надула губы. – Прикуси-ка язык, эльф. Ещё слово и я прикажу Лотосу сделать так, чтобы ты и по этому миру передвигался с трудом.

Остроухий испуганно вздрогнул, но пыл в глазах толади быстро угас.

– Дай закончить, – смягчив тон, проговорила девушка.