Хотя, рассудить по правде, полагаю, вряд ли бы что-то изменилось, узнай Дики мою настоящую историю. Скорее всего, капитан просто счел бы меня слегка безумным или вовсе не обратил внимания на бредовый треп. И все же со временем я привык избегать подобных простодушных откровений. К тому же я все чаще ловил себя на мысли, что вспоминаю прежнюю жизнь, как бессмысленный однообразный сон, которого, возможно, не было и вовсе.

– Уверен? – вместо надуманных рассуждений уточнил я.

– Уверен, – утвердил капитан. – Иначе бы не говорил.

– Ну как знаешь, – я похлопал Тычка по плечу и стал устраиваться поудобнее. – Кстати, не слишком ли часто старый морской барсук, что не видит нужды в оправдании своих поступков, стал извиняться? – с легким смешком произнес я. – На моей памяти этот раз уже второй.

– Следи-ка ты за своей кружкой, сынок, – огрызнулся Дики. – Вот заноза. Все-то ты припомнил. Не слишком. Спи давай, умник рогоголовый, – канри басовито хихикнул, выудил очередную головешку и вновь принялся поправлять пылающие поленья.

– Хидне в гнилую пасть! – раздосадовано топтался на месте Тамиор.

Раскрасневшееся от невыносимой жары, сухости и начинающей подступать жажды лицо белобородого воина одновременно выражало суровое недовольство матерого мужчины и удивленное, почти невинное раздражение обиженного ребятенка.

– Дави, – рявкнул здоровяк, – доставай-ка снова эти проклятые записи. Проверим еще раз, может, мы чего-то упустили.

– Как будет угодно, – с ленивым безразличием отозвался эльф, уселся на горячий песок и погрузил руку в горловину покоящейся рядом торбы. – Вот, держи, – устало бросил Давинти, протягивая кипу старых пергаментов рыцарю. – Только что там смотреть? Не стремлюсь прослыть исключительным занудой, но мы уже с добрый десяток раз вдоль и поперек изучили каждую строчку, каждую черточку каждого изображения на каждом листе. Не замечаю, чтобы что-нибудь изменилось, – тил возмущенно всплеснул руками. – Я с трудом сдерживаюсь от красноречиво гневных эпитетов в адрес этого хлама, поистине недостойного называться историческим артефактом. Да о чем бишь я? Эти клочки бумаги даже картой назвать сложно! Ума не приложу, что могло так заинтересовать мой живой, полный идей, вдохновения и свободы от предрассудков разум в столь сером бесполезном мусоре, – фыркнул эльф.

Груз бесплодных поисков каленым клеймом отпечатался на уверенности всего нашего отряда. Особенно это было заметно по разительным переменам в ставшем давно привычным поведении, казалось, никогда неунывающего поэта. Всегда жизнерадостного и полного оптимизмом энергичного болтуна словно подменили. Взгляд Давинти стал на редкость тяжелым, в нем то и дело улавливались тусклые искорки безысходности. Обыденный водопад восторженных рассуждений постепенно превратился в редкий ручей, становящийся все тоньше, по мере того как жаркий день плавно приближался к своей середине, а желание пить продолжало медленно душить всякого из нас, с каждым новым часом лишь усиливая хватку.

Я старался не подавать виду, но, Боги – свидетели, ощущал себя не лучше соратников. Природа здешних краев явно испытывала незваных гостей на прочность. Только капитан Дики выглядел не в пример бодрым, собранным и, чудилось, вовсе не терял присутствия духа. Чего нельзя было сказать про остальных. Оно и не удивительно. Ведь наше положение не было настолько плачевным, даже когда морской гигант Гунлутай пытался сожрать нас вместе с остатками «Пустого Грома».

Без провианта можно было бы обойтись некоторое время. Тем более, Дави однажды имел неосторожность хвастаться, мол он, как никто иной, поднаторел в искусстве рыбной ловли за годы мытарства по просторам Зарии. И даже если учесть, что тил приукрасил рассказ о своих нескончаемых талантах, в чем каждый из нас был уверен почти наверняка, недостаток в пище несильно омрачал наши амбиции в части выживания. Но вот отсутствие пресной воды носило куда более опасный характер. Фляга, что эльф прихватил с гибнущего корабля, была наполовину пуста. Для четверых путников это означало всего лишь несколько глотков поровну. Столь малоприятный факт, в свою очередь, не позволял нам рассиживаться на одном месте. Нужно было придумать способ выбраться с проклятого побережья и как можно скорее. А потому с восходом солнца мы собрали нехитрый скарб и отправились прочесывать округу.