– О, парни, смотрите, мисс-мне-есть-что-сказать собственной персоной.

Я поспешила скинуть его руки, словно они были цепью, пропитанной ядом. Баскетболисты только перед своим тренером ходили на цыпочках и были покладистыми. В остальное время они были несносными самовлюбленными болванами. А меня, пусть этот день будет неладен, угораздило попасть прямо в лапы их капитана Леона Змеевского. В нашем университете все девчонки молились либо на футболистов, либо на баскетболистов. Очереди выстраивались как за свежими пирожками. Многих даже не смущало, что они и здоровые отношения – две прямые, которые никогда не пересекутся.

Проигнорировав его издевку, мы попытались обойти парней, но Леон двинулся в ту же самую сторону, что и я, а его друг перегородил путь Снежке.

– Свали, пожалуйста, – сквозь зубы процедила я.

По узкому коридору, где стояли мы и еще трое парней, пронесся громкий гул мужских голосов.

– А твой язычок всегда такой острый? – установив зрительный контакт, шагнул в мою сторону Леон. – Я думал, ты выскочка, а ты, оказывается, просто строптивая сучка.

Мои брови взлетели вверх. Он что, совсем бесстрашный или просто тупой?!

– А я думала, что бог всем при рождении дал мозги, но тебя, видимо, обошел стороной. – Я приподнялась на носки и почти ему в лицо выплюнула последние слова.

– Не трогай ее, – запротестовала Снежа, увидев, как Леон в гневе подходит ко мне еще ближе.

Между нами оставались считаные сантиметры, а воздух вокруг стал обжигающим. Ноздри Змеевского раздувались от гнева, а на скулах заходили желваки. Я немного уступала ему в росте, но мои каблуки почти компенсировали эту разницу. Леон усмехнулся, услышав мольбу подруги.

– Пусть извинится, и я отпущу ее, – улыбнулся он Снежане.

– А может, ты пойдешь лесом?

Я снова попыталась его обойти, но он схватил меня за локоть, и тогда терпению пришел конец. Поймав руку, я быстро оказалась позади Леона и скрутила ту за его спиной. На меня посыпалась гора криков и оскорблений. Боковым зрением я заметила, как в мою сторону бросился друг Змеевского.

– Отойди или я сделаю еще больнее! Вам же нужен капитан с рабочей рукой?! – обратилась я к его другу, и тот, сдаваясь, остановился. А Снежка тем временем разбиралась с другим парнем.

– Отпусти, больная! – пытался изворачиваться в захвате Леон, а я продолжала держать:

– Ты делаешь только хуже. Гляди, сам себе руку свернешь.

Я услышала, как он пробубнил что-то невнятное и, уверена, нецензурное.

– А теперь слушай меня. Отвали от нас, а лучше держись подальше, особенно на тренировках, ты понял?! – Он промолчал, и тогда я завела его руку выше.

– Сучка, – выплюнул он. – Понял я!

Я толкнула его вперед, выпуская из захвата, и быстрым шагом направилась назад, беря за руку Снежу. Она тоже, не теряя времени, врезала между ног своему обидчику. Не зря мы весь прошлый год ходили на уроки самообороны. Все-таки пригодился подаренный нам на Восьмое марта сертификат от моей мамы. Не тронутый пальцем баскетболист поднимал своих товарищей.

– Тебе не жить, выскочка! – Рыча, Леон кинулся в мою сторону, но дверь в коридоре скрипнула, и показался Богдан:

– Лапка, Снежинка, вы живы?

Мы спокойно прошли к нему, испытав при появлении друга чувство безопасности.

– Что тут происходит? – шепнул он мне на ухо, стараясь оставаться невозмутимым. Подмигнув ему в ответ, я дала начало нашей игре, которую мы проворачивали уже не первый год.

– Привет, дорогой. Да вот задержались. Парни хотели познакомиться, но я сказала, что уже занята, – чмокнула друга в щеку для большего эффекта.

Богдан приобнял меня за талию, забрал наши сумки и, попрощавшись с парнями, повел нас к гардеробу. Скрывшись из виду, я подскочила к подруге и крепко обняла ее.