Все было как в фильме. Очень крутом и брутальном фильме. Каждый их шаг был широким и при этом плавным. Они, будто морская волна, заполоняли собой все свободное пространство спортивного зала. Каждый шел с высоко поднятой головой, и все как на подбор высокого роста. Наша команда была похожа на аллею из необрезанных кустов, где торчали то короткие, то длинные ветки, а они были статной сосновой рощей. И это чертовски бесило.

Парни встали ровным строем по другую сторону от нас. Мы же продолжали стоять в хаотичном кругу. Некоторые девчонки сразу засуетились, поправляя волосы и принюхиваясь к своему запаху. Господи, они серьезно? Как будто мы не на тренировке, а на показе мод.

Ко мне пробралась Снежа.

– Что тут происходит? – поинтересовалась она громким шепотом.

– Не знаю. – Я продолжала пялиться на третьекурсниц, которые принялись откровенно стрелять глазками в сторону мужской команды.

– Говорят, наши тренеры замутили, – подключилась к разговору Лада.

– И что это значит? – возмутилась я, и, словно услышав мой вопрос, Наталья Михайловна снова взяла слово:

– Девочки, кто еще незнаком, это Никита Сергеевич, тренер нашей мужской сборной. – Парни синхронно захлопали в ладони, а я продолжала хлопать глазами, не понимая сути происходящего. – Мы посовещались и решили, что раз в неделю у нас будут совместные тренировки и еще один раз в неделю только с ним.

– Что?! – слишком громко произнесла я, и, как назло, именно в этот момент в зале воцарилась тишина.

– Евгения? Тебе хочется высказаться?

Двадцать шесть пар глаз впились в меня, ожидая ответа. Твою ж мать. Даже некоторые парни вышли из строя, чтобы посмотреть на выскочку. Прошло несколько секунд тишины, и все принялись отворачиваться.

– Вообще-то да, мне есть что сказать, – сделав шаг вперед, гордо возразила я, а сердце тем временем отстукивало похоронный марш. Глаза Натальи Михайловны поползли на лоб, а вот на лице Никиты Сергеевича появилась легкая ухмылка. – Это ужасная затея, особенно учитывая, что на кону игра в полуфинале. Слишком большие риски!

– Лапкина! – крикнула на меня тренер.

Я почувствовала, как кто-то тянет меня назад за майку, но, отмахнувшись, сделала еще один шаг вперед.

– И о какой концентрации может идти речь, когда полкоманды будет смотреть на другую половину площадки, – махнула рукой в сторону девчонок, которые красовались перед мужской группой.

– Ла-а-апкина! – снова завопила тренер. – Кто тебя укусил сегодня?! Бегом десять кругов!

Я заметила, как несколько парней сверлили меня оценивающими взглядами, а девчонки, которых я пристыдила перед всеми, злобно шептались. Ну класс, нажила себе проблем. Зная тренера, я понимала, что перечить уже не было смысла. Да и пробежки – это не самое жестокое наказание. Но не успела я приступить к исполнению задания, как меня остановил мягкий мужской голос.

– Тебя Женя зовут? – поинтересовался Никита Сергеевич.

Я кивнула, сглотнув подбирающийся ком волнения. Тренер прошагал в центр зала и подозвал меня к себе. Мой позор продолжался, а движущая мною ранее уверенность куда-то пропала. Я плелась к середине зала, мысленно молясь всем богам, чтобы этот позор поскорее закончился. Когда я развернулась, взгляд зацепился за сидящего на трибунах Богдана. Он вальяжно расположился на нескольких сиденьях и прямо сейчас старался всячески подбодрить меня, корча рожи в спину баскетболистов. Мы настолько привыкли к его присутствию, но именно сейчас оно было, как никогда, необходимым. За столько лет дружбы было пройдено множество косяков разных масштабов, так что этот казался крошечным, особенно с такой-то поддержкой. Но минутное наслаждение воспоминаниями прервал все тот же мужской голос: