– Можно подумать, ты читала, – снисходительно улыбнулась Мельникова.

– Да мне и читать не надо, я только посмотрю на книгу и сразу знаю, о чем. Любовь, морковь… Если женщине за пятьдесят, то уже безнадежная старуха, к тому же выражается на каком-то архаичном языке типа «Инда взопрели озимые…»[9] или «Не лепо ли ны бяшет, братие»… А у мужчин возраста нашего Кэпа только одно занятие – мух давить.

Ася не удержалась и тихонько прыснула.

– Смеешься, конечно, – обрадовалась такой своеобразной поддержке Ариадна.

– Извините, – покаянным тоном пробормотала Ася. – А мне нравятся книги Даниэллы Купер. У нее получается находить слова, которые трогают душу и сердце.

Взгляд, которым наградила Асю Мельникова, был полон благодарной признательности. «Умеет же она завербовать людей в ряды добровольных помощников», – подумал Рыбак, а вслух произнес:

– Наверное, мы вас покинем. Ася устала с дороги, да и я, честно говоря, засыпаю на ходу.

– Конечно, конечно, – закудахтала Матя.

– Завтра поедем в Ялту, покупать тебе нитки для оберега, – заявила Ариадна. Причем сказано это было таким командирским тоном, что Рыбак дернулся в кресле, оказавшемся чересчур низком, пытаясь встать, но Асина ладонь мягко надавила ему на колено.

– Да, я с удовольствием, – сказала его напарница.

– Ну вот и замечательно. Дамир, отвезешь нас, – последовал еще один приказ.

– Слушаюсь, – водитель шутливо взял под козырек отсутствующей фуражки.

– Ты забыл, что ли, как Сергей Егорович говорит: к пустой голове руку не прикладывают, – попеняла ему Матя. – Я тоже с вами поеду. С удовольствием пройдусь по набережной.

– И я, – негромко произнесла Варвара Андреевна.

– Ты? – зло рассмеялась Ариадна. – Ну уж нет! Мы поедем сразу после завтрака, чтобы к обеду вернуться. Ты в это время еще спать будешь.

– Я пораньше лягу, будильник поставлю на восемь утра, – жалобным тоном взмолилась Мельникова, однако чуткое ухо Рыбака уловило в этой мольбе фальшивые нотки. «Не так проста бабушка известной писательницы», – подумал он.

– Ну, ну, посмотрим, – усмехнулась Ариадна.

– А может, я вас отвезу? – предложил Рыбак.

– Еще чего не хватало, – возмутилась ясновидящая. – Дамир Ялту как свои пять пальцев знает, а ты? У прохожих, что ли, дорогу спрашивать будешь? Нет, дорогой, занимайся своими делами.

– А может, и правда пусть он вас отвезет? – встрял в перепалку новиковский зять Эдуард. – А Дамир бы нас отвез в полицию. Мы хотим узнать, что делается для поисков Сергея Егоровича. Да, Тося?

– В полицию вас отвезу я, – тоном, не терпящим возражений, заявил Глеб. – Завтра весь день в вашем распоряжении. А сейчас, если нет вопросов, предлагаю всем отправиться отдыхать.

Может, у кого-то и остались вопросы, но озвучивать их никто не стал.

Оказавшись в комнате, выделенной им Ермолаевыми, Иван первым делом потащил Асю на балкон. Поднявшийся к вечеру ветер разогнал тучи, и небо было буквально усеяно бесчисленным множеством ярких немигающих звезд, похожих на мельчайшие осколки стекла.

– Красота! – ахнула Ася.

– Небо в алмазах! Не очень понятно, как Новиков мог показать его слепой Липе. И вообще, ты не находишь, что применительно к этой ситуации фраза насчет алмазов звучит как-то двусмысленно, – хмыкнул Иван. – Для меня показать небо в алмазах – значит дать человеку по голове, чтобы у него звезды из глаз посыпались. Я бы этой Ариадне с удовольствием врезал. Устроила театр одного актера, не вечер, а сплошной бенефис. Надо будет завтра обязательно пообщаться со всеми наедине. Справишься?

– Попробую.

– Обязательно прицепи свою камеру и сфотографируй эту Марс. Мне кажется, она не сосем та, за кого себя выдает. Очень уж грамотная. Все эти взопревшие озимые, «Слово о полке Игореве»… Ну что ты так на меня смотришь? Проходил когда-то в школе и, надо же, запомнил.