Уславск считался крупным портовым городом, помимо пятой по величине верфи в империи, город славился литейной фабрикой, кочевническими мануфактурами, а также школой вэй-одаренных. На дальнем причале ему посчастливилось – за немалую, но посильную для него плату, обещали взять на борт торгового судна, маршрут которого пролегал на север в обход Колпачного мыса в Вышград, – ближайший к столице крупный портовый город. Отплытие – завтра утром в пятом часу. Посему нашлось время неторопливо прогуляться по мощеной набережной, поглядывая на военные броненосные фрегаты. К ним Вем даже соваться не стал с просьбой. Эти исполины из дерева и чугуна, оснащенные вэйпушками и винтом с накладами, стояли отдельно и одним своим видом внушали благоговейный трепет. Ребята в синих бушлатах, что сновали на его бортах, даже не глядели в сторону праздных зевак. И еще Вем знал, что на всех кораблях, начиная с двухмачтового барка, служили и вэйны. В их компетенции приходились поддержка накладов, сохранение корабля в непогоду и боевая защита. У этих колдунов даже скипы специальные, со встроенными компасами и измерителями ветров. Счастливчики.

Стараясь снова не удариться в злобные стенания по собственной судьбине, Вемовей тряхнул головой и покинул набережную. До отплытия следует купить сумку, теплую одежду и запастись снедью на дорогу, а то этот торговец все деньги с него выдоит за кормежку в пути. Да и найти, где на ночь остановиться на постой, стоит подумать.

На большой торговой площади у собора Святой Пятерки ему пытались не дать прохода нищие:

– Подайте Единого ради! – тянули они хором, светя тщедушными немытыми телами в прорехах обносок.

– Ради вашего Бога я и пальцем не пошевелю, – презрительно фыркнул в ответ. Однако порылся в карманах и выдал по копейке старикам, обходя намеренно молодых, пусть даже и калеченных.

Парень поднял мятежный взгляд на пятилепестковую постройку храма с большим золотым куполом, полыхающим в лучах закатного солнца. Единый слишком много ему задолжал, а должников Вемовей терпеть не мог. Пять первосвятых, что явились на зов Единого, когда тот создавал мир – Лея, Косеница, Жнух, Небел и Вэя. Все они от него отвернулись, когда были нужны. А пятая святая Вэя так еще и жестоко посмеялась. Его назвали в честь ее белого дракона Вемовея, слуги и одновременно ипостаси первосвятой. Ха. Громкое вэйновское имя, а досталось лишаку. Стыд и позор. Тьфу!
На рынке Вем купил удобную холщовую сумку с лямкой через плечо. В нее постепенно собралась снедь в дорогу – хлеб, колбасы, сыр, яблоки, печатные пряники под коньячным сиропом, как любил. На выходе же парень решил примерить на себя длиннополый непродуваемый сюртук, когда почувствовал ввинчивающийся в затылок взгляд.

– Теплая вещица, Святой Пятеркой клянусь! Покупайте барин, не пожалеете. Вам к лицу-то как! Ужо скоро задождит, а вы в жилетке. Негоже. Так и простудиться недалече, – услужливый продавец выставил зеркало.

Вем повертелся, одновременно в отражении взглядом обшаривая толпу. Затем сунул деньги в руку торгашу и бросился за прилавок, опрокидывая за собой вешалки с товаром. Вынырнул на другом базарном ряду и споро припустил прочь. Надо же, и как они его нашли, эти мордовороты из пансиона? Ведь даже лица не видели. Разве что Дотя портрет показала. Вот щука зубастая! Пробежав пару кварталов, Вем у очередной подворотни обернулся и с досадой понял, что преследователи не отстали. Мало того, они на бегу достали скипы. Что!? С каких пор за учениками пансионов отправляли боевых вэйнов? К Вемовею потянулись толстые сияющие плети рыжего и синего цветов, с намерением обвить его ноги, но тот высоко подпрыгнул, избежав петель.