– Лорд Ланкастер…

– Миссис Лэнгдон, моя прелесть.

– Я думала, мы просто приедем навестить ваших родных. Вас всегда так торжественно встречают, да?

– Нет, это что-то новенькое. Обычно меня встречают тухлыми помидорами и плакатами с надписями «ДОКОЛЕ» и «ДОЛОЙ».

– Что мне делать?

– Держите меня под руку, молчите и улыбайтесь. Заодно отрепетируем нашу будущую совместную жизнь.

– Но…

– Закройте рот и улыбайтесь, я не шучу.

Он не шутил. Шарлотта закрыла рот и принялась улыбаться. Это было не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Уже через пять минут она отказалась от попыток удержать в памяти имена, должности и лица. Все эти мужчины слились в одно черно-белое пятно. Неожиданно где-то вдалеке мелькнуло что-то блаженно розовое. Шарлотта повернула голову и увидела блондинку божественной, ослепительной красоты. Облаченная в розовую шубку и розовую же шляпку, она махала им рукой в розовой перчатке. Конечно. Это была Виктория, его младшая сестра. Фамильное сходство поражало. Сестра была им в женском варианте, разве на пять лет моложе и в чуть более утонченной версии. Но в том, как она колотила охранников сумочкой по головам, чувствовалось что-то знакомое. Непреклонное.

– Пустите! Что значит – подождать, пока закончится церемония? Почему я должна чего-то ждать? Вы понимаете, кто я такая?

И, разумеется, Виктория прорвалась через заградительные кордоны и, цокая каблучками, подлетела к брату, и, ввергнув его в невероятное смущение, принялась обнимать и целовать.

– Никита, мой родненький, сладенький, бедненький мой котеночек, – запричитала она на уни-глаголице.

– Виктория, прекрати, умоляю, ты с ума сошла.

– Просто я соскучилась, ужасно, ужасно.

– Я тоже, заинька, но не на людях же. Шарлотта, вы помните мою сестру?

– Да, конечно. Здравствуйте.

– Здравствуйте, здравствуйте. Как добрались? Жаль, мой муж не сумел вас встретить. В последний момент у него возникли очень важные дела. Дела! – повторила Виктория и фыркнула.

– Ведь твой муж губернатор, заинька, – сказал Кит слегка рассеянно, – у него в самом деле есть важные дела.

– Губернатор, губернатор! Если бы не я, разве бы Гордон стал губернатором?

– Наверное, если бы он не встретил тебя, то нашел и окрутил другую богатую дурочку.

Виктория потыкала брата кулачком в живот.

– Ты совсем ведь так не думаешь, правда? Все это ваша проклятая мужская солидарность. Что это на вас? – прибавила она, адресуясь к Шарлотте.

– Платье, – ответила Шарлотта, слегка выбитая из колеи ее напором.

– Простите, но это не платье, а какая-то дешевая тряпка. Не волнуйтесь, мы с вами пройдемся по магазинам и полностью обновим ваш гардероб, а потом я черкну вам адресок своего портного. Вы ведь не можете появляться рядом с моим братом в подобном виде. Знаете, что? Пойдемте, выпьем по чашке кофе, а то эти торжественные церемонии такие скучные и длинные.

Киту показалось, что на него налетело розовое торнадо и похитило любовь всей его жизни. Но он даже не успел расстроиться, потому что обер-бургомистр Санкт-Константина решил произвести лорда Ланкастера в почетные горожане. Киту пришлось стать звездой затяжной и несколько комической церемонии с распитием яблочного шнапсу, целованием грудастых фройлян и вручением символических ключей от города. Утомительно, зато Кит не упустил момент отрекламировать Девятьсот Двадцатые. Маркетинговая служба Корпорации установила, что его воззвания к потенциальным покупателям оказывают на аудиторию куда более положительный и умиротворяющий эффект, чем самые изобретательные и дорогостоящие рекламные ролики.

И совсем неплохо, что он продемонстрировал прессе Шарлотту. Всем нравятся истории о знатных аристократах и скромных цветочницах. Почти так же сильно, как истории о гордых и прекрасных принцессах и предприимчивых свинопасах. Интересно, что случилось все-таки. Почему Гордон не приехал.