Это было удивительно весёлое путешествие. Сначала шли по мелководью и с корабля можно было разглядеть сквозь спокойную прозрачную воду круглые пятна подводного мха. Потом море стало глубже, а пляжи пропали. Складчатые скалы обрывались прямо в воду и изредка расступались бесприютным пляжем, засыпанном серыми валунами. На этих участках отряд, что шёл по берегу, просился на борт и даже обещал грести. Но ветер был попутный и грести не понадобилось.

Вот они прошли известняковые арки Чёрного Мыса и обогнули прибрежный заболоченный лес. На это ушло четыре дня – и все эти дни были незабываемы. Затем они проскользнули мимо стен гордого Херсонеса. А ещё через полтора дня добрались до Крабовой Бухты.

Последние часы были самыми сложными. Приходилось карабкаться по горам , залегать, пока разведчики проверят, нет ли впереди конного патруля,– и утешать себя тем, что если враг снова решит опять атаковать Бухту, ему тоже придётся преодолеть все эти подъёмы и переходы. Скалы и бедная земля защищали Бухту ещё лучше, чем высокие каменные стены вроде тех, что они видели в Херсонесе и Калимене.

Внутри, среди зарослей, уже стояли шалашики и первые хижины тавров. Всё больше горных скифов возвращались сюда, и было даже несколько переселенцев. Когда Лик увидел на горизонте дым костров, он сразу почувствовал себя как дома.

Еловриту тоже здесь нравилось. Он то любовался бухтой, то рассматривал шалаши. Когда он переводил взгляд на шалаши, его взгляд становился жёстким и взрослым.

– Посмотри на эти шалашики – и ты увидишь зародыш города,– говорил ему Ихневмон, хватая за тунику с такой яростью, что чуть не свалил мальчишку в воду,– То же самое, что в ватаге Лика – зародыш государства.

Почти все жители вышли встретить их экспедицию. За эти дни они успели соскучиться по-новостями. Командовала ими мать Агры, всё такая же сухая и с траурными маками в волосах.

– Удалось ли победить врагов?– спросила она.

– Враги не явились,– признался Лик,– А наши друзья сказали, что они нам не друзьям. Но трофеи есть.

И продемонстрировал мешок с головой Кадуита. Он собирался показать и саму голову, но одного взгляда на частично обглоданный муравьями череп оказалось достаточно. Будь голова целой, она бы смотрелась жутко. Успей муравья доесть плоть – голый черп бы выглядел достойным трофеем..

А сейчас она смотрелась просто отвратительно. Для триумфа такое не годится.

Жители всё поняли. Известие о недолгом правлении Кадуита уже до них дошло.

– Лик заберёт её себе, чтобы сделать чашу,– пояснил Дандалид.

– Он собирается и дальше путешествовать,– вступил его брат-близнец.

– В пути он может оказаться в других местах, где живут скифы,– продолжал Дандалид,– И если будут устраивать пир и пускать круговую чашу, он тоже сможет там пить и есть.

– Потому что покажет голову убитого врага!

– И он сможет рассказать им про нас, про наш посёлок, наши дела, наши подвиги!

– Про то, как мы воевали с деревней, что под оливами.

– И как падала Калимена под ударом скифского царя.

– Ихневмон!– не выдержал на этом месте Лик,– Что ты устроил? Что ты им наболтал? Из-за тебя ребята превращаются в политиков.

Но было поздно. Всех заинтересовали известия о Калимене. Лику пришлось рассказывать.

Он сразу предупредил, что не видел падения и может только предполагать. Но описание возможной осады и штурма так его увлекло, что они с ребятами даже вылепили из песка на прибрежном пляже что-то вроде калименской оборонительной стены и показали, разложив камешки, как Палак встанет рядом лагерем и куда ударит во время штурма.

– Царь Палак, конечно, хуже собаки,– сказала жрица,– Но как ловко он захватывает города! Нам со времён царя Атея и не снились такие победы. Я уж думала, нет в степи нормальных воинов, все разбрелись и служат наёмниками в чужих землях.