– И кто же будет нашими наставниками?

– В общем-то, выбирайте любого, – улыбнулся Байрад. – В том числе и я к вашим услугам. Советую также обратиться к мессиру Деррану – он слывёт у нас отличным ментором.

Покопавшись в памяти, Пайтор решил, что этот самый Дерран – похоже, тот самый маг, что вчера так настойчиво звал всех в бордель, а потому почувствовал какую-то инстинктивную неприязнь к нему.

– Если вы не против, то я попрошу вас быть моим наставником, – переглянувшись с другом, попросил он Байрада.

– С превеликим удовольствием, – тот улыбнулся ещё шире в ответ. – Тогда, если вы, мессир Паллант не против, я попрошу Деррана взять вас под своё крыло. Он уже в шахте, я провожу вас.

Они сразу же отправились в шахту. Паллант поинтересовался ещё – не нужна ли им специальная одежда.

– В шахтах не слишком пыльно, – пожал плечами разведчик. – Здешний грунт – это, в основном, глина. Специальной одежды для магов не предусмотрено. Компания считает, что платит нам достаточно, чтобы мы подумали об этом сами. Одно лишь скажу: там, под землёй, бывает довольно жарко и душно, так что надевайте что-то полегче.

Впрочем, оба волшебника и так были одеты достаточно легко. Погода стояла почти такая же чудесная, как тогда, на Эликаре – этакая приятная, расслабляющая жара, ничуть не изнуряющая, как это бывало в Саррассе бо́льшую часть года. Они шли по хорошо утоптанной дороге, и вид был вполне живописным.

Вокруг было довольно много деревьев. Это, наверное, нельзя было ещё назвать лесом, но всё же для Пайтора пейзаж был необычным и впечатляющим. Паллант, проживший жизнь в, пожалуй, самом плодородном и благословенном уголке империи, был, разумеется, более привычен к такому обилию зелени. Оба юноши были плохими знатоками ботаники, но даже они видели, что здешняя флора заметно отличается от растительности Паэтты. Да и фауна в виде мелких пичужек, сновавших туда-сюда, была им незнакома.

В общем, оба они получали удовольствие от прогулки, любуясь окрестностями, насколько это позволяли довольно густо растущие деревья, а также прислушиваясь к необычным ощущениям внутри. Именно сейчас, находясь не в человеческом поселении, не в гостинице, похожей на все прочие гостиницы империи, они впервые наиболее остро осознавали, что находятся на Эллоре.

Мангиловые шахты были видны издалека. Они походили на язвы прокажённого, уродуя значительное пространство вокруг себя. Деревья здесь, разумеется, были вырублены, а зелень травы – вытоптана, и повсюду были разбросаны кучи отработанной породы, какие-то обломки досок и прочий мусор. Увы, люди, кажется, не слишком-то церемонились с миром, в который они пришли, чувствуя себя здесь полноправными хозяевами. И, к сожалению, прийдя в этот дикий необитаемый край, они привычно изгадили его так же, как и свою родную Паэтту.

Они прошли мимо одной такой шахты, и оба юноши не могли не обратить внимание на весьма странный вид рабочих. Двое рудокопов как раз вывезли из жерла шахты тележку с грунтом, и Пайтор невольно остановился, взглянув на них.

Рабочие были почти абсолютно наги, если не считать отреза ткани, очень плотно обмотанного вокруг таза. Кроме того, их лица почти до самых глаз также были закрыты тканевой повязкой. Было видно, что она прилегает весьма плотно, отчего бедняги едва ли не задыхались. Ткань пропиталась потом и грязью, и дышать через неё было, наверное, сущим мучением.

– Почему они так выглядят? – изумлённо спросил Пайтор своего провожатого. – Неужели внутри шахт так жарко и пыльно?

– Ни то и ни другое, – равнодушно покачал головой Байрад. – На самом деле – это меры по предотвращению кражи мангила. Вы же понимаете, сколь велик соблазн припрятать несколько крошечных самородков, даже просто проглотив их. По возвращении их можно будет продать, и этих денег бедолагам хватит на несколько лет. И потому каждое утро им надевают такие вот маски, чтобы даже не вводить их в соблазн.