– Борис, – прошептала Арина, проведя рукой по его спине. – Борис, я… я ведь тоже страдаю и мучаюсь из-за любви к тебе. Я понимаю, что это – великий грех. Мы не имеем права любить друг друга, потому что мы – брат и сестра… Но, если посмотреть на нашу любовь по-иному, то можно сказать, что мы – самые счастливые люди, потому что можем любить друг друга возвышенной, возвышающей любовью. У нашей любви нет ничего общего с той любовью, которая заканчивается в постели. Заканчивается постелью. Умирает в постели. Подумай, как много людей занимаются этим, ничего не ведая о любви? Ими движет страсть, животное желание, потребность в сиюминутном удовольствии, поэтому потом они не желают смотреть друг на друга. Их соединяет ночь, срывающая покрывало стыдливости. Нас соединяет свет. Наши помыслы чисты. Мы должны благодарить создателя за то, что он позволил нам испытать такую любовь, такие чувства…

Борис закрыл лицо руками, чтобы Арина не видела его слез. Она прижалась к нему, поцеловала его руки, прошептала:

– Поедем со мной в Шотландию.

– Зачем, мой ангел? – отозвался он. – Любить можно на расстоянии. Ступай. Спасибо тебе за чистосердечие, – он обнял ее, поцеловал в лоб. – Ступай, Аринушка.

Она вышла, прикрыв за собой дверь. Борис упал ничком на кровать и разрыдался. Впервые разрыдался в голос…

Через неделю вернулись родители. Отец – из Парижа. Мама – из Уссурийска. Она привезла подарки от бабушки Клавдии. Белоснежный шарф для Бориса и пестрые вязаные перчатки для Арины.

– В этих перчатках мне будет не холодно бродить по горам Шотландии в поисках красных оленей, – воскликнула Арина, примерив бабушкин подарок. – Да, кстати, есть с ног сшибательная новость, я замуж выхожу.

– Арина, тебе всего девятнадцать, – простонала мама, схватившись за сердце.

– Мне уже девятнадцать! – парировала Арина. – Если бы мы жили в девятнадцатом веке, меня бы назвали старой девой. Вспомните историю наших предков: у прапрабабушки Улиты в девятнадцать уже было трое детей!

– Тогда было другое время, Арина, – сказала мама.

– Время всегда одинаковое, – улыбнулась Арина. – Секунды, минуты, часы, дни, недели, месяцы, годы…

Она подбежала к столу и принялась разыгрывать перчаточное представление. Маленький человечек вышагивал по дорожке и напевал:

Арина сняла перчатки, бросила их на стол. Сказала металлическим голосом:

– Я не желаю, чтобы мою мечту сожгли, спалили дотла.

– Надеюсь, ты не станешь бросать институт, – проговорил отец.

– Пока не стану, – повернувшись к нему, ответила Арина. – Но хочу предупредить, что я про шотландские горы не шутила. Мой жених Фридрих живет в Шотландии. И мы после свадьбы поедем к нему в город Абердин.

– Значит, Арина Зорина хочет превратиться в толстую фермершу, пасущую овец? – нахмурился отец.

– Не вижу в этом ничего плохого, – сказала Арина. – Наши предки пасли коров, сеяли пшеницу, обрабатывали зерно.

– Тогда время было такое, – воскликнула мама. Но тут же прижала ладони к губам. Арина улыбнулась.

– Вижу, ты приняла решение, которое пересмотру не подлежит, – сказал отец, хмурясь. – Нас ты просто информируешь, так? – Арина кивнула. – Что ж, отлично. Раз ты такая самостоятельная, то, наверное, и о свадьбе подумала?

– Свадьбы у нас не будет, папочка, – рассмеялась Арина. – Не беспокойся, раскошеливаться тебе не придется.

– Как же без свадьбы? – воскликнула мама. – Разве можно без белого платья, без гостей?

– Можно. Сейчас время другое, мамочка.

– Не ерничай, – стукнул кулаком по столу отец. – Я занимаю высокий пост. Моя дочь выходит замуж за иностранца, а это значит, что я должен устроить грандиозное торжество в лучшем ресторане.