– Даша, где была твоя голова, когда ты притащила князя в наше время? А твоя княжеская голова где была, когда ты мало того, что схватил чужую шкатулку, так ещё и открыл её? – раздражённо интересуется Никита, разминая в темноте затёкшие от сидения в одном положении конечности.

– Никита, где тебе понять, что такое настоящая любовь, – снисходительно отвечаю я историку.

– Ваша шкатулка упала совершенно случайно, а я всего лишь поднял её, – холодно, но вежливо отвечает мой жених. – И мы не переходили с вами на «ты», будете мне хамить – вызову вас на дуэль!

– Если избежим дыбы, с удовольствием приму ваш вызов, – Никита встаёт и начинает прохаживаться взад-вперёд по нашей темнице. – Надеюсь, что из той каши, которую вы двое заварили, нам удастся выбраться живыми. И со всеми конечностями. Не хотелось бы возвращаться в XXI век по частям… Если вообще удастся вернуться.

– А как же твои путешественники во времени? Они не могут нам помочь? Отправиться вслед за нами, выкрасть, вернуть в XXI век? – с надеждой интересуюсь я у противного историка.

– Даша, неужели ты думаешь, что всё настолько просто, и они будут подвергать себя такой опасности? Нет, никто за нами не отправится, придётся самим выкручиваться, – тяжко вздыхает Никита.

И продолжает свои бесконечные хождения взад-вперёд.

Когда за нами приходят недобрые молодцы, я уже успеваю порядком соскучиться. И замёрзнуть. И проголодаться. Иван Грозный совершенно не позаботился о нашем пропитании! И правда, не очень добрый человек.

Заломив нам руки за спину, нас препровождают всё в ту же самую залу, где на троне всё так же восседает государь, напротив которого почтительно склонившись стоит седовласый мужчина. Наверное, тот самый Орлов, который должен опознать пропавшего сына. Надеюсь, сын пропал достаточно давно, чтобы Володя мог за него сойти…

– Подведите их ближе, – приказывает государь, и недобрые молодцы подводят нас почти к самому трону.

– Ну что, Михайло, признаёшь в ком-то из этих нечестивцев своего сына? – строго интересуется государь, и седовласый мужчина начинает изучающе вглядываться в наши лица своими синими глазами, такими же, как у Володи.

– Точно не девица, – вполголоса говорит мужчина, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не засмеяться.

Что-то о своём сыне он всё же помнит!

– Не думаю, что мой сын был бы так высок ростом, – после недолгого размышления изрекает предок Володи, глядя на Никиту, и, наконец, очередь доходит до моего жениха.

– Глаза синие, волосы тёмные, и ростом с меня, – как бы сам себе говорит Михайло Орлов.

– Так что, признаёшь своего сына? – нетерпеливо интересуется государь.

– Думаю, этот юноша вполне может быть моим сыном, но времени-то много уже прошло, точно не скажу, – неуверенно говорит мужчина.

– Государь, не пора ли отправлять их на дыбу? – интересуется Малюта, но государь (на наше счастье) только отмахивается от него, мол «не мешай», и Малюта обиженно отворачивается.

– Владимир, сын мой, ты или это? – спрашивает Орлов у Володи, напряжённо вглядываясь в его лицо.

– Да, отец, это я, – после непродолжительного молчания отвечает мой жених.

– Если ты действительно мой сын Владимир, то скажи, какую фамильную ценность храню я как зеницу ока в покоях своих? – недоверчиво интересуется Володин предок.

А Орлов-то тот ещё хитрец! Надеюсь, Володя хорошо знает историю своей семьи, и в курсе, что там за такая фамильная ценность, иначе не сносить нам голов своих!

– Клинок, украшенный драгоценными камнями, – без запинки отвечает Володя. – Подарок одному из прадедов наших от князя Дмитрия Донского.

– Верно говоришь, – Орлов радостно поглаживает свою седую бороду. – Ну здравствуй, сын мой!