Глава отряда подал короткий знак рукой – трое Крылатых на крыше соскочили со своих Острокогтей и двинулись к двери дома. Один из них мимолётным взмахом поджёг прежде холодную сталь меча, изготовившись к атаке; Крылатые ворвались в жилище, а дальше… тишина.
Двое бойцов снаружи продолжали наблюдать за происходящим. Стрелковое оружие было заряжено, в любой момент снаряд по воле владельца мог сорваться с тетивы прямо в сердце врага, если этого прежде не сделают мечи трёх других Пернатых. Крылатые в доме продвигались бесшумно. Волика никак не могла их ни заметить, ни отследить, но с бешено колотившимся сердцем замерла им в тон, мысленно желая удачной охоты.
Кто-то из соплеменников резко схватил её за руку и оттащил в толпу, где девушку встречали осуждающими, взволнованными возгласами:
– Куда ты полезла?!
– Ты же могла погибнуть, беспёрая!
– Без дара, и на Барса собралась!
В какой-то момент Волике стало неловко, но мысли об осуждении племенем ушли на второй план, как только послышалось отчётливое рычание. Толпа замолкла.
Чёрная тень вырвалась из бревенчатого дома и метнулась к потоку реки; зверь бежал к Большой Кормилице, а не к Малой. Двое Крылатых в мгновение ока выстрелили из арбалетов – стрелы со свистом понеслись следом за монстром, но в этот раз он оказался проворнее. Нескольких непредсказуемых рывков из стороны в сторону хватило, чтобы уйти от каждой летевшей стрелы. Зверю удалось скрыться во мраке у берега реки.
Крылатые осознали свою оплошность и бросились в погоню, но тщетно. Даже на Острокогтях, способных летать, выследить скрытного хищника в ночи будет попросту невозможно. Разве что отправят какого-нибудь следопыта – Пернатого со способностью ощущать нити горной магии, а значит, магию как Барсов, так и Пернатых, – за ним следом, и то на вряд ли чего-то добьются. Ловить и наказывать Барса нужно было до того, как он скрылся в вечернем полумраке. Тьма играла уж точно не на стороне Пернатых: они плохо видели в темноте, в отличие от Барсов, являвшихся порождением этого самого мрака.
– Проклятие, – выругалась Волика, с досадой глядя на реку, около которой исчез враг. – Они опять его упустили.
Остальные Пернатые разделяли её недовольство. Они с возмущением перешёптывались между собой: обсуждали ещё двух Барсов, упущенных за это семидневку – сегодняшний был уже третьим по счёту. Речная деревня была встревожена собственной беззащитностью перед кровожадным убийцей, и недаром.
Волика прикрыла лицо ладонями, чтобы не завопить во весь голос. Увиденное шокировало абсолютно всех. Один из трёх Крылатых, пытавшихся совершить охоту на Барса, вышел из дома с понуренной головой; на руках он нёс обезображенное тело соплеменника.
Это был не Крылатый, а совсем молодой парень. Житель, который просто заснул в этот мирный вечер. И уже никогда не проснётся. Одежда свисала рваными клочьями, кровь стекала на белый снег, разливаясь на нём рубиновыми ручьями.
Навстречу Крылатому из толпы с горестным плачем вырвалась женщина. Не веря своим глазам, что застлала пелена горячих слёз, она вырвала парнишку из рук воина, беспомощно прижимая того к своей груди.
– Сохоль, мой милый Сохоль… ну ответь же, ответь!
Отчаянные крики матери не были услышаны её сыном. Он не мог отозваться на её голос, жизнь стремительно покидала охладевавшее тело. \
Кто же посмел совершить подобное? Барс, сомнений не было, как и двух совиных перьев на поясе убитого Пернатого.
Волика судорожно вздохнула. На месте Сохоля в этот вечер мог оказаться любой из них. Зверь был вправе назначить жертвой её сестру, Вонолу или саму Волику.