Теперь они оба – и отец, и сын, смотрели на Мориса с такой жадной надеждой, что и настоящий баран бы понял, что к чему. Этой семейке не нужна была леди Фея. Нужны были только её земли, где можно пасти овец. Только ещё Дофо были трусливые, как собственные овцы. И надеялись, что теперь опекун во всём разберётся, уладит все проблемы с соседями, а им останется только торжественно проводить Маргарет в церковь.

- Наверное, я так и сделаю, - сказал Морис, поднимаясь из-за стола. – Благодарю, что рассказали, что тут происходит.

- Поедете к Рубертунам? – с придыханием спросил господин Даниэль.

- Ага, - ответил Морис. – Хотите со мной? На правах будущего свёкра?

- Я? Нет! – перепугался старший Дофо не на шутку. – Вам же объяснили! Мы не имеем права вмешиваться!

- Может, жених наплюёт на правила? – Морис повернулся к Эдварду, который так и застыл на лавке, прижимая к животу бумаги. – Ради любви.

- Э-э… - заблеял он.

- Мой сын никуда не поедет, - решительно вмешался старший Дофо. – Ему ещё счета проверять! А это, знаете, очень ответственное дело.

- Конечно, очень ответственное, - Морис не смог сдержать насмешки. – И поступаете вы очень разумно. Приятно встретить разумных, законопослушных людей. Всего доброго, больше не смею отвлекать, - он развернулся и пошёл вон из этого богатого, но такого мерзкого дома.

Хорошо, что не взял коня. После общения с этим гадюшником лучше продышаться свежим воздухом, а то сильно воняет.

Морис уже сбежал с крыльца, когда его окликнул тихий женский голос. Оглянувшись, рыцарь увидел Лейтис – невестку старшего Дофо.

- Сэр Мю… Мюфла? – она споткнулась на незнакомом имени, и Морис кивнул, показывая, что готов слушать. – Как там Маргарет? – Лейтис говорила смущённо и всё время держала руки на животе. – После того, что случилось, я писала ей, но она не ответила. А прийти к ней в гости я сейчас не могу…

- Вас так интересует судьба леди Сегюр? – сухо спросил Морис. – Почему бы это? Она же не принадлежит вашей семье.

- Мы всегда были хорошими подругами, - залепетала женщина, напуганная его тоном. – Я искренне переживаю за неё…

- Не переживайте, - Морис немного смягчился. – С ней всё в порядке, а теперь – точно будет всё в порядке.

Она улыбнулась одними глазами и серьёзно сказала:

- Позаботьтесь о ней. И если… - тут она оглянулась, и закончила совсем тихо: - если она передумает выходить за Эдварда, то не слишком много потеряет.

Морис был такого же мнения, но предпочёл промолчать. Тем более, что в окне первого этажа вдруг показалась девица, которую он раньше не видел – лет девятнадцати, очень похожая на госпожу Амбруазу, только не такая дородная. Чёрные глаза блеснули, но губы были зло поджаты. Заметив, что обнаружена, девица сразу отступила в комнату.

- Там юная особа, - сказал Морис вполголоса, - с чёрными косами и поджатыми губами. Очень похожая на вашу свекровь.

- Это моя золовка, Анабель, - Лейтис нервно повела плечами. – Всего доброго, сэр. Передавайте привет Маргарет.

Она тяжело поднялась по ступеням и зашла в дом, а Морис, ещё раз посмотрев в окно, откуда только что выглядывала черноглазая Анабель, отправился обратно в Сегюр.

Итак, Вафля оказался не вафлей, а заплесневелой пресной лепёшкой, его семейка – немногим лучше, и Морис сосредоточенно обдумывал – стоит ли рассказать об этом Маргарет или лучше не вмешиваться. Поступить, так сказать, по закону. Он даже хмыкнул, когда вспомнил эту отговорку.

Пока ясно, что никто за маленькую леди заступаться не собирается, а эти Рубертуны – настоящие разбойники, если уже пытались насильничать и перешли к убийству овец. В то, что овец стали бы резать Дофо, Морис не верил. Там спят и видят, как бы наложить лапу на всё добро Сегюра. Эти рачительные хозяева не стали бы портить своё будущее имущество.