– Но ведь…
– Машина готова. Всего доброго, – Дэвид направился в бар.
Я последовала за ним и встретила Ника.
– О! Доброе утро, милочка! – приветствовал он меня. – Я как раз пришел машину чинить. Наш мастер перепил и сейчас валяется где-нибудь на трассе с индейцами, доказывая, что это его земля. Так что я сам возьмусь за это дело.
– Уже не нужно, спасибо!
– Как это «не нужно»?
– Она работает.
– Твою Дарданеллу! Всю ночь искал свои инструменты!
– Что ж, вот Вам за сон, который отобрала у Вас моя машина. А эти деньги передайте Дэвиду Огдену.
– Он что, стриптиз станцевал?
– Этого я не знаю.
Я села в машину и уехала, оставив за собой песочный шлейф.
На всю громкость звучала старая добрая песня «Don’t Look Back in Anger» любимой группы «Oasis». Ох! Запела во весь голос! Мои мысли находились далеко, где-то на загадочной стороне Луны.
Я собрала вещи, как только получила письмо о том, что меня приняли в университет на курсы режиссерского и сценарного мастерства. До учебы было еще пару недель. Вот я и села в машину, решив добираться в одиночестве с единственным компаньоном по имени Навигатор и бесполезной картой, без всяких рейсов, самолетов, аэропортов, поездов, – я, мой старенький американский друг, Америка и загадочная сторона Луны.
На горизонте показалась линия небоскребов Downtown, тут мои руки сжали руль крепче. Я медленно сняла старые папины очки Ray Ben Wayfarer.
«Los Angeles». Эта надпись заставила мое сердце биться чаще. Длинные запутанные дороги, экзотические растения, настенные граффити, указатель направлений на города-побратимы Лос-Анджелеса с расстояниями до них в милях, концертный зал Уолта Диснея, Сансет-Стрип, фуникулер «Эйнджелс Флайт», Уоттс-Тауэрс. Цвета светофора кажутся другими; толпа, идущая по пешеходу, маленькие магазины с настоящей американской колой и, конечно же, небо…
Меня зовут Конни, и мне не шестьдесят пять.
Я приехала в Лос-Анджелес, так как мое заявление в университет на курсы режиссерского и сценарного мастерства приняли. Моя жизнь удалась на 50 процентов.
Отсюда и начинается моя новая история.
1
Кино важнее окружающей его мишуры. Кино – это форма истинного искусства, дарованного нам Господом. Пока существует эта магия кино, все остальное не имеет значения.
Френсис Форд Коппола
– Ну, здравствуй, новый дом! – И сумки с грохотом падают с моих рук.
До начала учебного года я должна была исполнить все свои американские желания: посмотреть «Друзей», валяясь в пижаме на диване; заказать в час ночи пиццу Papa John’s; побегать по квартире, дико крича, как герой из фильма «Один дома»…
А ночью я выключала все, выходила на балкон, садилась в кресло-качалку и наслаждалась видом ночного Лос-Анджелеса; иногда ко мне присоединялась вода с лимоном. И вот я наблюдаю, как нежно-фиолетовый шифоновый шарфик парит в воздухе, словно танцует под мелодию ветра. Что бы означало это невероятное спокойствие в моем сердце?
Утро моего первого учебного дня в Лос-Анджелесе. Я уснула на диване перед телевизором с полотенцем на голове, и вот зазвенел будильник. Досушиваю волосы феном, быстро натягиваю на себя широкую футболку и шорты. Несколько глотков кофе. С помощью пальцев надеваю Nike с разными шнурками. Выбегаю!
Я подъехала к стоянке и взглянула на здание университета. Что же изменится в моей жизни, когда я сделаю шаг вперед? Какими диалогами или монологами пропитаются стены еще неизвестного мне университета? Сделав глубокий вдох, я вышла из машины, закинула на плечо рюкзак. Не замечая никого, бегу в класс, который для начала нужно найти.
Нашла! В классе было несколько парт, расположенных полукругом. Я села рядом с Алексом и Уильямом. Спустя десять минут все места уже были заняты. В класс вошел высокий стройный мужчина с поседевшими волосами, зачесанными назад; коротко постриженные виски и прямоугольные очки в черной оправе. На нем были черная футболка, слегка потертые темно-серые джинсы, а на ногах – фиолетовые кеды.