Бертин обернулся в сторону Фрая и, шепнув что–то на ушко довольной официантке, плясавшей рядом, подошел к барной стойке.

– Бертин, познакомься – Лукка! – представил спутницу Фрай.

Бертин посмотрел на девушку. Мужчина был небрит, не особо опрятен, одет в плотное шерстяное пальто и потертые ботинки. На голове у того красовалась классическая мужская шляпа, а на поясе брюк кобура, которую тот словно случайно продемонстрировал Лукке.

– Бертин у нас тоже… как бы это сказать… живой, – подсказал Фрай и пожал руку мужчине.

– Так правилами же запрещено? – улыбнулась Лукка.

– Я был в коме и успел оценить весь сервис услуг вашего ухажера, лейди, – ответил Бертин.

– И как вам? – подыграла Лукка.

– О, превосходно! – восхитился новый знакомый, – Но, увы, так и не пришлось досмотреть кино до финала, так как меня откачали и приказали жить.

– Правда после этого, – продолжил за приятеля Фрай, – у Бертина открылся дар к шаманизму, поэтому сейчас он подрабатывает в загробной службе отлова особо опасных преступников в качестве детектива.

– О–о–о… – не нашла ответа Лукка и лишь еще раз внимательно оглядела мужчину, – Ну что же… очень приятно! – подала тому руку девушка и сразу же пожалела – крепкое рукопожатие детектива с шаманскими наклонностями (звучит как преступление, правда?) практически излечило ее тоннельный синдром.

– А вы тут надолго? – спросил Бертин.

– До утр… – начал Фрай, но договорить ему не дал громкий женский визг.

Все трое тут же повернулись на звук и увидели, как русалка, сидя в своей бочке, громко визжит, пытаясь прикрыть рот собственным плавником. Словно от этого звук ее крика мог стать тише.

Лукка залезла ногами на барный стул и попыталась заглянуть туда, где столпилось большинство существ. Поняв, что это бесполезно, девушка спрыгнула на пол и быстрым шагом направилась к толпе. Кое–как протиснувшись, она ошарашенно оглядела виновника переполоха: на полу в неестественной позе лежала та самая ведьма с выкрашенной кожей.

– Простите, может быть, мой вопрос покажется вам неуместным… Но, разве мертвые ведьмы могут еще раз умереть? – спросила Лукка, оглядываясь на подоспевших следом Бертина и Фрая.

Детектив нахмурился и тяжелым взглядом посмотрел на своего спутника. Те, казалось, поняли друг друга без лишних слов.

– Нет, не могут… – тихо ответил Фрай, – Но она была и не совсем мертва.

Весь бар словно вымер. Хотя, это не совсем корректно – ведь, тут и так большинство давно мертвы. Высокое существо с длинными руками и не менее длинными пальцами, без лица, но с весьма внушительными изогнутыми ушами, меняло пластинку за диджейским столом. Из колонок полились глубокие струнные трели. Музыка завораживала и придавала происходящему отблеск нереальности. Атмосфера бара сгущалась вокруг Лукки, сжимая ее хрупкое тело в свои холодные объятия, заставляя затылок превратиться в танцпол для острых пронырливых мурашек.

Заколотая мертвая ведьма все также лежала на полу. Словно кукла, набитая ватой, она напоминала кем–то забытый жуткий манекен. Лукка сделала пару шагов назад и свалилась на стул. До нее наконец начало доходить, что она стала свидетелем убийства. Правда не обычного, а загробного.

– Черт возьми, кому расскажи, подумают, чокнулась же… Еще и в психушку отправят, подлечиться, да таблеточки попить… – прошептала Лукка, рассматривая свои дрожащие руки.

– Все в порядке? – пробасил Арчи. Бармен выглядел слегка ошарашенным и испуганным, но старался держаться уверенно.

– Вам, наверное, не часто приходится видеть смерть? – хихикнула Лукка, прикрываясь смехом как щитом от навалившегося шока.