– Коньяк надо купить хороший тогда…

– Уже. Целый ящик в багажнике.

– Мот, ты что осьминог? У тебя восемь рук и ног? Все успел! – Заржал Женька. – Давай, глуши мотор и бросай тачку здесь, наверх поднимемся, я хоть душ быстро приму и переоденусь.

Мот был человеком ночным, поэтому остался за рулем до самого прибытия в «А». Женьке удалось немного вздремнуть.

Проснулся он от того, что Олег резко затормозил.

– Что за ..! – Испуганно спросил он.

– Лиса на дорогу выбежала, чуть не раздавил. – Похлопал он его по плечу. – Где-то через полчаса в город въедем.

– Ты устал? Давай поменяемся, я поведу? – Предложил Женька, но Мот отказался.

– Слушай, ты на фига по ночам бегать начал?

– От любви неразделенной. – Потянулся Женька.

– А, это после открытия «Престижа»?

– Угу. Будь оно не ладно! – Буркнул он.

– Зря ты за Вишню переживаешь и ревнуешь. Любит она тебя.

– Дело не в Вишне, а в этом чепушиле, который к ней свои руки приложил.

– Он не знал.

– Теперь знает. Правда, она обиделась, ужас! «Не лезь в мою работу, ты мне все портишь», – передразнил он и тут же возмутился: – Можно подумать, у меня нет денег, чтобы ее содержать! Ей вообще не надо работать. Триста раз говорил, переезжай ко мне, живи со мной. Жениться даже готов. Деньги предлагаю – не берет. «Я сама зарабатываю», – упрямая стерва!

– Прямо как ты. – Насмешливо крякнул Мот.

– Не понимаю я, что она хочет?

– Независимости.

– Так у неё ее полные штаны. Ещё и муж этот бывший наследство оставил, денег навалом. Доля в банке. На хрена работать и выступать перед братвой, в кабаках жопой виляя? – Начал слегка заводиться он.

– Видишь как! А живет скромно. Ритка мне как-то сказала, что Вишня не хочет тратить больше, чем сама зарабатывает. Умная. Не то, что моя… Все спускает, ни черта откладывать не умеет! Машины меняем каждые пару месяцев. В бутиках все новые коллекции скупаем. Шмотьё уже складывать негде. – Пожаловался Он.

– Хотел красивую бабу, терпи… – Хмыкнул Женька.

– Ты тоже пар спусти. Знал, за чьей юбкой погнался! – В свою очередь осадил его Мот.

На Набережной, они оставили машину на специальной стоянке и отправились искать теплоход, который должен был доставить их на остров.

Мот, неся в руках пластиковый ящик, набитый бутылками с коньяком, поежился от холодного осеннего ветра:

– Надо было теплее одеться. У воды холодно.

– Сейчас на теплоходе по пятьдесят выпьем, согреемся. – Согласился Женька.

Добраться до острова заняло полтора часа по воде. Прежде чем выйти на сушу, всех гостей обыскали люди Шатая и попросили сдать имеющееся оружие.

Мот скинул «Макаров» в специальный мешок, и ему выдали специальный номерок, по которому он мог забрать оружие на обратном пути.

«Хреново обыскивают», – подумал Женька, зная, что в кроссовке Мот спрятал заточку, с которой он никогда не расставался, ни при каких обстоятельствах.

Они спустились по трапу на сушу, где их ждал Шатай. Он был худощавого телосложения, весь в татуировках и обвешанный золотыми цепями.

– Друзья мои! – Заключил он в объятия сначала Немца, а потом Мота, успевшего поставить ящик с коньяком на землю. —Свершилось! Такое радостное событие! Готовьтесь пить и веселиться! На этом острове будут все только свои. Если какие проблемы, то сразу дайте мне знать. Хотя не должно, моя охрана повсюду.

– Гоша, друг, мы за тебя очень рады! – Похлопал его по спине Женька. – Мот, когда новость сообщил, так я хотел тебе позвонить сразу, но подумал, что лучше приехать и привезти гостинцы. – Указал он на ящик.

– Не стоило, друзья! – Шатай расплылся в радостной улыбке, обнажив золотые коронки на зубах. – Проходите в автобус, и нас всех отвезут в санаторий. Там у каждого будет своя комната на две ночи.