– Надеюсь на это, мисс, – кивнул Бык.

Она покраснела, поняв, что вложила в свои слова невольное обещание, а тот, кто услышал его, еще и многократно усилил смысл ее слов.

Дальше они ехали молча. Она была смущена тем, что Бык любит ее, но одновременно и рада, что он признался в своей любви. Разумеется, он был простым ковбоем – неграмотным, жестким и иногда грубым. Но об этом она не думала, ибо с самого детства не знала других мужчин, за исключением разве что отца и редких гостей с востока. Если б она его полюбила, ей вовсе не было бы стыдно.

– Пожалуйста, не называй меня «мисс», Бык, – девушка взглянула на него с улыбкой. – Я ненавижу это.

– Вы хотите, чтоб я звал вас по имени? – спросил он.

– Другие же зовут, – напомнила девушка. – Да и ты назвал только что.

– Сорвалось с языка. – Он застенчиво улыбнулся.

– А мне нравится, когда меня так называют.

– Хорошо, мисс.

Девушка громко рассмеялась.

– Я имел в виду – хорошо, Диана, – исправился он.

– Так-то лучше!

Вот так Диана Хендерс, девушка в целом вполне здравомыслящая, вместо того чтобы просто играть с огнем, раздула из маленького костерка большой пожар. Но откуда ей было знать, что для такой натуры, как Бык, позволение звать ее по имени было столь же сильным авансом, как для иного поцелуй или объятие?

Вернувшись на ранчо, они обнаружили коляску, запряженную двумя пугливыми лошадьми, привязанными к ограде загона под тополем. Она стояла прямо напротив офиса «Заставы Y».

– Чей это экипаж? – спросила Диана. – Я его раньше не видела.

– Уэйнрайты с северной стороны холмов. Я видел их в городе около недели назад.

– Ну конечно же! Я слышала о них. Мистеру Уэйнрайту не нравятся северные ландшафты.

– Он присматривает здесь пастбище, – уточнил Бык. – Не поэтому ли он сегодня здесь? Да нет, не похоже. Слишком мало у них воды, снаряжения, да и еды.

Они остановились у загона и спешились.

– Спасибо, Бык. – Девушка передала ему поводья. – Мы прекрасно прокатились.

– Спасибо, Диана! – Он сказал лишь это, но произнес ее имя совершенно иначе, чем все остальные мужчины, когда-либо произносившие его. Она уже почти пожалела, что потребовала звать себя по имени.

Когда Диана вошла в офис и направилась к своей комнате, отец окликнул ее:

– Заходи, Диана. Хочу познакомить тебя с новыми соседями. Моя дочь, мистер Уэйнрайт.

Диана протянула руку толстяку с близко посаженными глазами.

– А это его сын, мистер Джефферсон Уэйнрайт-младший.

Сын оказался холеным молодым человеком лет двадцати двух. Его внешность была достаточно приятной, но наряд производил впечатление избыточности, так что можно было усомниться в хорошем вкусе юноши. Однако ошибка его была вполне обычной для молодых состоятельных жителей востока, прибывающих в край скотоводов. От окаймленного золотом сомбреро до отделанных серебром шпор – парень не упустил ни одной детали одежды декоративного ковбоя. «Боже мой, да он выглядит как настоящая рождественская елка! – вынес приговор Техасец Пит, когда впервые увидел молодого Уэйнрайта. – Разве что свечей не хватает».

– Вы живете на севере? – осведомилась Диана.

– Да-с, милочка, – ответил старший Уэйнрайт. – Но вовсе не рассчитываем застрять там навечно. Вообще-то мы из Массачусетса – Ворчестер, слыхали о таком месте? Коврики, одеяла и попоны принесли нам удачу. Мы производили их даже для правительства. Имея это в виду, Джефф и вбил себе в голову, что хочет заниматься скотоводством. Естественно, я это одобрил. Тогда я как раз имел стабильный кормовой бизнес, еще до того, как купил мельницы. Когда он год назад закончил Гарвард, мы появились здесь. Но та сторона гор мне не нравится, так что я решил переехать сюда.