Триединство,
незыблемое, как святая Троица.
«Если ты уйдёшь, я покончу с собой…»
«Если ты уйдёшь, мне будет больно…»
«Если ты уйдёшь, я обмою это шампанским…»
«три разные женщины в моей жизни…»
три разные женщины в моей жизни
три непохожие вазы на моём столе
наполненные цветами…
Идём…
Дни, как шаги, легки и гулки,
Однообразье новостей,
Нас ветер гонит в переулки
Словно непрошеных гостей.
Ложатся сумерки на плечи,
И вдруг пахнёт из дальних лет,
Как согревали зиму печи,
Которых нынче просто нет.
Чугун на смену изразцу,
Мир из окна уже не тот наш,
Морозы хлещут по лицу
До посиненья и наотмашь.
А время катится с горы
Всё безоглядней и быстрее,
Приход ещё одной поры —
Крушенье ямбов и хореев.
Между прощеньями вина,
Между прощаниями гнёзда,
Всё ж мне благоволит луна
И покровительствуют звёзды.
Ну что ж, идём, идём любя,
Куда от жизни этой деться,
И так, закутавшись в себя,
Попробуем хоть чуть согреться.
Магазин книг
Я в книжный магазин вхожу, как в храм,
Меж стеллажей брожу по облакам,
Сплошь классики,
витые фолианты,
Сплошь гении, швыряющие фанты
Своих страниц искателям чудес.
Тома,
дома,
вечнозелёный лес,
Где одинокий лист моей обложки —
Не взлёт,
не бег,
не шаг,
а лишь подножка.
Бескрылые сомненья за спиной….
«C’est la vie. На всех не хватит…»
C’est la vie. На всех не хватит.
Не досталось, ну и ладно,
Может так и очень кстати,
Чтобы стало неповадно.
Власти, знатности, богатства
Не досталось в полной мере?
Может в бедности и братстве
Больший смысл?
И атмосферы
Абсолютного блаженства
Просто нет на белом свете,
Далеки от совершенства
И прагматы, и поэты.
Настоящее богатство
Не владение —
даренье,
Вот вам книги,
вот вам царства
На века.
И с воскрешеньем.
«Что-то мы не понимаем…»
Что-то мы не понимаем
И, видать, не догоняем —
Отведём часы на час.
Всё украдено с концами
И не нами, и не вами —
Всё украдено до нас.
Ну а нам-то что досталось?
Твёрдый кукиш, мягкий фаллос,
Прозябанье на краю…
Впрочем, мненья не сойдутся,
Недовольные найдутся
Даже в солнечном раю.
Так что не ругайтесь рьяно,
Или трезво, или пьяно,
Но укладывайтесь в штиль.
Что осталось, доворуем,
Или просто доблефуем
И сдадим часы в утиль.
Депутаты и воришки
В одинаковых манишках —
Сплошь безвременье у нас.
В общем, не разбогатели,
Лишь немного поумнели —
Всё украдено до нас.
Послевкусие
Волна голов поднялась и схлынула. Пали царства.
Кто знал, что сближает ненависть,
а разводит сближение?
Молчаливое большинство
Молчаливого государства
И великая немота молчаливого унижения.
Общение
Смех – разговор с детством,
Молчание – разговор с собой,
Молитва – разговор с Богом.
Поединок – разговор с судьбой,
Покой – поцелуй смерти…
«лишённый способности плакать…»
лишённый способности плакать
он стоит у края и смотрит на нескончаемые похороны
в его глазах пустыня потрескавшаяся от зноя
его сердце на дне высохшего моря
среди каменных отпечатков рыб и растений
лишённый способности плакать
он мог бы остановить парад тонущих гробов
и взмывающих в небо людских душ
умолк бы охрипший колокол
дрогнули б стрелки часов без точек отсчёта
но что делать с этой очередью усеявшей горизонт…
Смерть деда мороза
Сегодня умер Дед Мороз, как снег растаявший,
Так обыденно бьётся тарелка, считавшаяся летающей.
Так звёздная вселенная превращается в лавку вещизма,
Смерть Деда Мороза – начало скучного прагматизма.
Дети преображаются, теряя мечты-караты,
Их покидают говорящие звери и благороднейшие пираты.