– По состоянию швов и заживлению ран, они были ампутированы примерно месяц тому назад. Глаза в то же время. Если это делали в больнице, то можно найти записи о пациенте, редко кому ампутируют сразу все конечности, об этом должно упоминаться. Причем операции были сделаны недавно. Но все же тут нужно тщательно все исследовать. Никаких следов ударов или насилия нет. На первый взгляд ни посторонних волос, ни чужой крови, только кровь потерпевшего. Никаких других веществ или выделений.

– Чистый труп без следов, да?

– Ну пока да. В лаборатории узнаю больше.

– Есть ли соображение, какое орудие применяли для разреза?

– Вероятно простой, кухонный нож для разделки мяса. Но надрез сделан очень глубоко и плавно, словно у преступника даже не дрогнула рука. А привязать крупного мужчину, хоть и без конечностей нелегкая задача.

– Вы предполагаете, это сделало несколько человек?

– Не знаю, это не мне выяснять и предполагать. – ехидно улыбнулся он и следователю вдруг захотелось дать ему по нагловатой физиономии.

– Ага. Ответьте мне на еще один вопрос, сколько лет жертве? – стиснув зубы и успокаивая себя, спросил Керем.

– Где-то тридцать пять или сорок. Я закончил здесь, могу забрать тело для дальнейшего изучения? В течении двух дней я вышлю вам подробный отчет.

– Да, конечно. Надо будет составить фоторобот, может близкие уже заявили о пропаже. – пробормотал он.

– Вы мне предлагаете этим заняться? – с издевкой спросил доктор.

– Что? Нет конечно, я сам с собой разговаривал. Буду ждать от вас отчет. – гневно отозвался главный следователь, как же он ненавидел этого выскочку, считающего себя мастером на все руки и главным профессионалом по сравнению с остальными.

– Шеф, мы все сделали, все улики собраны. Видео изъято, можно возвращаться в управление. – крикнул ему Альпер, радостно и с облегчением показывая на собранный материал.

– Это каким же надо быть бесстрашным, чтобы приволочь труп утром, подвесить его на жилой улице и уйти при этом незаметно. Да еще и совершить все это в нескольких метрах от Главного Полицейского Управления. Альпер, тебе не кажется, что все это напоминает какой-то фильм ужаса про серийного маньяка-убийцу? – садясь в машину, спросил Керем, пристально вглядываясь в оцепленное место происшествия.

– Серийный маньяк? Так вроде один только труп. А серийные маньяки на одном убийстве не останавливаются. До сегодняшнего дня таких происшествий вроде не было. Упаси Всевышний от такого в будущем. – поежившись на сиденье, ответил Альпер, вспоминая жертву.

– А вдруг будет еще один. Хмм? Ты посмотри, ведь это сделал явно профессионал, но вот зачем?

– Тьфу, тьфу. Шеф не говорите так. Мы не в Америке. Стамбул не готов к таким серийным маньякам, да и зачем кому-то это делать? У нас люди вспыльчивые, но не настолько больные на голову. Может это просто единичная расправа какая-то? Мафия? Или еще кто?

– Какая мафия? Они такие вещи не делают. Но ты прав, для Стамбула это будет слишком!

Она сидела в своем любимом кафе на набережной, где можно было бесконечно любоваться игривыми волнами и брызгами еще холодного моря. Впереди, словно на ладони, красовался мост, где проносились тысячи машин с европейской части города на азиатскую и обратно. Лучики-зайчики весело танцевали на лице, заставляя жмуриться и ощущать их едва уловимое, теплое прикосновение. Вкусный турецкий кофе с нотками фисташек и свежевыпеченная, сладкая вафля с разнообразной фруктовой начинкой, с ванильным и шоколадным кремом, заставляли млеть от удовольствия.

Почти через каждые два дня она садилась сначала на один автобус, доезжая до конечной остановки в Таксиме, пересаживалась на другой, идущий до района Бешикташ, а оттуда пешком, разглядывая улочки, дыша Стамбулом, она неспеша добиралась до района Ортакёй, где ее ожидало то самое кафе, море, кофе и вафли.